Книга: Аналитика как интеллектуальное оружие

3.12. Аналитика в принятии управленческих решений

3.12. Аналитика в принятии управленческих решений

Как уже указывалось, аналитика – это прикладная дисциплина, инструмент управленческой деятельности, а вовсе не интеллектуальная игрушка кабинетных стратегов. Кто не хочет понять этого, всегда будет рабом обстоятельств – такова плата за привилегию и риск высовывать нос из норы и просто разглядывать мир словно в калейдоскопе случайностей.

Многие случайности подстерегали Россию и другие страны СНГ после обретения независимости: вдруг наступило сплошное вдруг. Оказалось, из одной кабалы можно мгновенно угодить в другую. Оказалось, закупоренный в бутылке джин национализма, как будто без веса, цвета и запаха, вырвавшись на свободу, обладает колоссальной разрушительной энергией, и загнать его обратно крайне трудно. Все дотируемые ранее государством продукты подорожали, причём не ненамного, а во много раз. Увы, воспитывая в советских людях гордость за Родину, наши идеологи привили им лишь неискоренимую веру в неисчерпаемость природных ресурсов. Мы отучились уважать людей, ценить их труд – мы стали гордиться абстрактными квадратными километрами. Оперируя сложным аппаратом высшей математики и иных наук, мы умудрялись мыслить иррациональными категориями: зная, сколько бельгий или голландий умещается на территории такой-то области, не знали, во сколько раз дороже канадского оказывается наше зерно. Даже люди, имевшие дело с землёй, и те – в ослеплении «квадратно-километрового» патриотизма ничтоже сумняшеся помножали количество гектаров Заполярья на урожайность гектара Украины. Бывшие друзья, соседи-соратники расставались легко. До 1991 года вся страна жила «в среднем по минимуму»: дешёвыми были энергия, продукты, промышленные товары. А вот теперь так не получается. Думалось, отчалит Украина от республик-нахлебниц и станет продавать свою пшеницу Западу, а её, оказывается, на тамошнем рынке не так, чтобы и ждали. Думалось, распрощается Россия с республиками-неплательщицами в госбюджет, да и пойдёт у неё бойкая торговля железом, нефтью, газом и электричеством, а, оказалось, железо Запад покупает не всякое, да и не так много, как хотелось бы, и что за транзит нефти, газа и электричества через территорию суверенных государств надо платить деньги и не малые. И во всех этих ситуациях от управленцев всех звеньев требовались оптимальные решения.

Итак, мы подошли к проблеме принятия решений. А в чём она? Есть ли тут место науке или достаточно одной решимости? Что такое принятие решений?

Принятие решений – это управленчески нацеленная, научно обоснованная деятельность по изучению возможных альтернатив с оценкой их качества для выбора наилучшей с использованием рациональной схемы (процедуры). Задача здесь состоит в том, чтобы из множества конкурирующих стратегий решения некоторой проблемы, на основе анализа условий и последствий её реализации выбрать лучшую (оптимальную). Существенным дополнением к последней фразе является то, что под условиями понимается не какая-либо застывшая картина «сегодня», но также изменения в ней за время реализации выбранной стратегии.

Особенность такого научного подхода в том, что выбор критериев оптимальности остаётся творческим актом. Критерий оптимальности – это не некий экстремум функции одной переменной, а такая область многомерного пространства признаков, где некоторые частные параметры могут быть и неоптимальными. В данном случае все частные функции полезности рассматриваются не как равноценные, но в виде иерархически упорядоченной системы функций полезности с тем или иным весом, и наряду с выбором самих функций, назначение веса каждой из них, собственно, и есть содержание процесса принятия решения.

В классической теории принятия решений центральный вопрос связывают с аксиоматикой «рационального» выбора. При апелляции к методам классической теории принятия решений выбор сводится к бинарным отношениям предпочтения. Однако классические рациональные основания выбора не универсальны, а представляют собой лишь ограниченную часть оснований для конструирования разумных и естественных механизмов выбора оптимальных решений.

На практике используют богатую палитру методов принятия решения, в их числе аналитические (параметрический и морфологический анализ, идентификация, прогнозирование, оптимизация), имитационное моделирование, экспертные и иные методы. На рис. 16 (с. 372) представлена широко распространённая классификация методов принятия решений, включающая принятие решений без критериев, а также однокритериальный и многокритериальный выбор.

Характерно, что в теории принятия решений существует множество методов вообще без критериев (в классическом смысле). Например, широко применяют методы коллективного выбора, такие как: голосование (есть много вариантов этого метода), турнирный выбор, метод Борда (сравнение сумм баллов по совокупности критериев), методы квантификации вариантов и иные. Во всех этих методах используются так называемые псевдокритерии, то есть основания оценок с крайне высокой долей субъективизма, причём в основе оценки не лежит измерение каких-либо свойств. Сюда же можно отнести и различные потребительские экспертизы: анкетирование, голосование рублём.

Рис. 16. Классификация методов принятия решений

Классический случай однокритериального выбора, когда исходы прочих процессов полностью независимы от данного, в практике принятия решений встречается крайне редко. Чаще всего задача однокритериального выбора представляет собой лишь внешнюю оболочку, пользовательский интерфейс для лица, принимающего решение. Методы приведения к однокритериальному виду используются также для снятия стресса от утомительного потока данных, и таких методов довольно много, начиная от метода равноценных уступок и заканчивая методом выбора главного критерия. При этом, как правило, формулируется набор аксиом, и на его основе принимаются промежуточные решения о сопоставимости и взаимозаменяемости различных частных критериев. Аксиомы также устанавливают весовые коэффициенты и правила группирования, при этом, естественно, не всегда возможно однозначно определить семантику полученного показателя.

Вариантов многокритериального выбора оптимального решения тоже много. Различают дескриптивные, нормативные и комплексные модели многокритериального решения проблем. В одних случаях, например, при использовании дескриптивных методов, решение принимается на основе анализа прецедентов, в других – в результате логического анализа системных взаимосвязей между частными критериями. Комплексные же методы опираются на использование как дескриптивного, так и нормативного подходов, что обеспечивает всесторонний учёт различных аспектов проблемы, при этом для анализа привлекаются как метод исторических прецедентов, так и строгие аналитические методы. Более того, комплексные методы опираются и на большее доверие к интуиции экспертов.

Различают также методы принятия решений на основе эвристических и аксиоматических правил, а по числу итераций методы принятия решений подразделяют на одношаговые и многошаговые с полным или частичным упорядочением альтернатив. Последние классы методов применяются вне зависимости от того, какой именно (дескриптивный, нормативный или комплексный) метод выбран для решения проблемы.

Аксиоматические методы являются разновидностью априорных детерминированных методов принятия решений в условиях многокритериального выбора с неопределённостью – посредством введения некоторой системы аксиом, выражающих знания эксперта-аналитика (или их группы) о закономерностях поиска решения конкретной проблемы. Эта группа методов широко используется при поиске решения проблем путём анализа сложных систем и синтеза решений в условиях высокой неопределённости, когда совокупность объективных критериев, выражающая полноту знаний о системе, неполна. По существу, аксиоматические методы позволяют с учётом субъективных предпочтений и знаний экспертов, выраженных в виде некоторой формальной совокупности критериев оптимальности (правильности), ограничить область поиска решения, сформулировать гипотезу о виде функции полезности, и, вычислив её, оценить приемлемость предложенного решения по условию принадлежности к заданному интервалу. Совокупность формализованных критериев в аксиоматических методах называется свёрткой, представляя собой интегральный критерий, учитывающий отдельные критерии предпочтений и веса, выражающие их важность (ценность).

Среди аксиоматических методов наиболее распространены основанные на теории полезности [Нейман 70]. Существуют и такие методы синтеза функции полезности, когда способ объединения частных критериев в составной интегральный критерий на начальном этапе не определён – значения весов отдельных показателей устанавливаются в ходе изучения имеющихся в системе отношений. В рамках аксиоматического подхода предложен ряд методов установления функциональной связи между полезностью и частными критериями, среди них варьирование, использование потребительских показателей или использование аддитивных свойств полезности, анализ сущности и закономерностей функционирования системы и т. д. Аксиоматические методы нацелены на выявление объективных закономерностей функционирования системы и, как следствие, точных методов прямого синтеза решений. В сочетании с аксиоматическими методами широко используются методы вариационного исчисления.

Существует ряд интуитивных методов (их характеристика будет представлена далее). Широко используются собственно аналитические методы, опирающиеся на логический анализ модели процесса, явления, объекта прогнозирования, их также применяют и в операционном анализе. Однако они требуют весомых затрат времени, что существенно снижает их ценность при выработке оперативных решений. В отсутствие средств автоматизации, снижающих трудоёмкость операций логического анализа поступающей информации, применимость этих методов ограничена стратегическим звеном управления.

События, происходящие в мире в настоящее время, свидетельствуют о наступлении серьёзного кризиса, охватившего практически все сферы общественной жизни. Причины его коренятся в принятии многих социально значимых для нашего времени решений без глубокого и всестороннего анализа их последствий. Особенно часто этим грешат политики и руководители, избравших для себя имиджевую маску пассионариев, (так с подачи историка Л.Н. Гумилёва называются личности эпохального масштаба, ставящие перед собой великие цели и способные добиться своего). Обилие таких псевдопассионариев на фоне усиливающихся кризисных тенденций в мировой политике и экономике становится мощнейшим дестабилизирующим фактором.

Мне нравятся аналитические подходы к оценке наступившего кризиса, разработанные участниками Академии небополитики (в феврале 2012 года переименовавшей себя в Академию управления развитием – АУРа, см. интернет-ресурсы nebopolitica.ru и www.peremeny.ru/books/osminog/5328) в составе: А.Н. Назаревский, А.П. Девятов, О.В.Залесов, Ю.Н.Забродоцкий, А.Г. Ибрагимов, А.Н. Митрофанов, А.В. Кашанский, В.А. Лепёхин, В.Ф. Муниров и другие. Они понимают кризис как перелом постепенности, когда выявленные умным расчётом тенденции уже более не оправдываются при линейной экстраполяции в будущее – ни в жёстком, ни в мягком, ни в оптимальном сценариях. А без верного прогноза того, что будет – заявляют они – управление теряет эффективность, решения властей бьют по хвостам, власть в глазах народа расписывается в полном неумении, исподволь возникает тяга к смене элит (перевороту).

В качестве кризисных точек развёртывающегося на наших глазах кризиса 2008–2015 годов, отмечаются переломы линий:

– наращивания потребления товаров и услуг индустриальным обществом расширенного воспроизводства, ибо капиталистическая экономика стала глобальной, и резервы расширения заканчиваются;

– восхождения V Технологического Уклада эпохи капитализма (микроэлектроника и информационные технологии), исчерпавшего потенциал создания нового, небывалого, продукта;

– извлечения богатства из ничего посредством ссудного процента на кредит, в связи с уходом денег из реальной экономики в финансовые пузыри и накопления невозвратных долгов, а также такие негативные явления, как:

– ступор увеличения потребностей индустрии городов в энергии ископаемых углеводородов (угля, нефти, газа), упёршихся в пределы роста по запасам и экологии;

– слом идеологических устоев общества потребления, где смысл жизни людей ограничен наращиванием материальных благ (сытостью и комфортом тела), деньги стали кумиром, восторг души подавлен тоской, а Дух Истины забыт. (См. также подборку оригинальных оценок в ракурсе Закона Перемен на интернет-ресурсе http://www.peremeny.ru/books/osminog/category/nebopolitica и книгу [Девятов 08]).

В 2012 году большинство российских аналитиков сходится во мнении о том, что для удержания мирового господства США (так же как и Великобритания 100 лет назад, перед I Мировой войной) подталкивают мир к Большой войне в зоне нестабильности: от Суэцкого канала до китайского Синьцзяна и от Персидского залива до Каспийского моря и Центральной Азии. Её запалом назначен Израиль. Для оказания давления на него извне, с севера используются ядерная программа шиитского Ирана и дестабилизация Сирии. А с юга идёт «арабская весна 2011» с приводом к власти в Египте «братьев мусульман» – суннитов в союзе с ваххабитами Саудовской Аравии.

Понятно, для США большая война – это выход из кризиса с наименьшими потерями в экономике и финансах при сохранении порядка в обществе и удержании страны от развала. То же самое раньше происходило при смене империи, где никогда не заходит солнце, британским Содружеством наций. Поскольку капитал создаётся в реальном секторе экономики, а накапливается и распределяется в финансовом, это ведёт к надуванию финансовых пузырей в виде деривативов. Ограниченный возможностями устаревших технологий накопленный капитал не может быть вложен с прибылью в материальное производство и уходит в финансовый сектор. Капитал же, инвестированный в финансовую сферу, не только не производит материальных благ, но и не приводит к росту платёжеспособного спроса населения. Материальное производство не развивается и терпит убытки. Надёжным средством оживить производство, списать долги и обеспечить оборот финансов «через натуру» выступает война.

Понимание этой логики событий даёт шанс России на успех собственной стратегии. А поскольку театр Большой войны зафиксирован (объект войны – нефть Персидского залива и Каспия), достойным манёвром из-под удара будет заход в тыл противоборствующих сторон при условии резкой активизации нашей аналитики, разведки, дипломатии.

Практика показывает: даже в стационарных социально-экономических условиях очень немногие занятые управлением или обеспечивающими его исследованиями способны принимать адаптивные решения по междисциплинарным проблемам. Причин тому множество, наиболее весомыми из них являются сложившаяся в российских вузах традиция противопоставления гуманитарной и технической ветвей образования, а также снижение числа профессий, требующих от сотрудников низшего и среднего звена управления широты знаний, почти энциклопедической. В результате человек, так и не осознавший неполноты своих знаний, занимает руководящий пост, обладая позитивным опытом практической (или научной) деятельности исключительно в своей весьма узкой отрасли, что не способствует системному видению проблем управления. Самое печальное то, что стимулом к самообразованию для такого «специалиста» может стать лишь решающий промах, как правило, уже венчающий славную карьеру.

Одним из важнейших последствий холодной войны (её окончание провозглашено в 1992 году) стала замена основополагающих принципов, десятилетиями служивших фундаментом системы международной военной и экономической безопасности. Одновременно с распадом СССР исчезла сила, сдерживавшая военную, экономическую и культурную экспансию США. Теперь это место отчасти занимает Китай. Страны третьего мира и оппозиционные силы иных государств потеряли и того больше – был утрачен единственный канал политического воздействия на их основного оппонента, что привело к усилению роли террористических организаций. Кроме того, исчез единственный пример мощного государства, построенного на принципиально иной идеологии и провозглашающего иные ценности, в результате чего представления о социальной норме резко изменились: произошло усечение социальных гарантий, снизилась мера ответственности государства перед гражданином, а ведь она-то и определяет для него ценность государственной системы. Иными словами, произошло кардинальное изменение условий выработки решений на всех уровнях бытия.

В результате остро встал вопрос о пригодности многих, ранее эффективных, стратегий управления. В такой обстановке государство, ставящее перед собой цель обеспечить своим гражданам условия для реализации материальных и духовных запросов, да и любая организация, стремящаяся к достижению своих целей, проводили интенсивную работу по подбору и обучению управленческих кадров, их расстановке с учётом профессионального опыта. Крайне важно, чтобы критерии карьерного роста и принципы осуществления кадровой политики были чётко сформулированы и доступны претендентам на замещение руководящих должностей, а также, чтобы существовали схемы не катастрофического стимулирования управленцев к самостоятельному освоению смежных отраслей знаний. В деловых кругах эти положения уже воспринимаются как идеология разумной и бесконфликтной кадровой политики, в то время как на уровне государственного управления их по-прежнему считают утопическими.

Во многих литературных источниках по менеджменту, принятию управленческих решений практически отсутствуют положения, связанные именно со скоростью принятия решений (из числа немногих источников см., например, [Казначеев 02]). Попробую показать огромную значимость для практики этого важнейшего фактора. Проблема времени меня, как учёного, интересует давно. Сфера общественного сознания, обусловленность её процессов во многом зависят от определённых ритмов, пульсаций исторического времени. Рассматривая природу времени, я понял, что этот фактор имеет огромное значение для системного анализа в политике, прогнозировании. Время многомерно, оно многоярусно и даже может быть отрицательным. Этому посвящена одна из моих ранних публикаций [Курносов 97А]. На поиск путей решения этой проблемы меня подтолкнула информация о том, что американские военные, примерно 10 лет назад, на заседании ОКНШ утвердили новый концептуальный подход – ускорение принятия управленческих решений у себя и всемерное замедление этой процедуры у противника, намереваясь именно таким способом выигрывать все войны будущего.

Через несколько лет, когда в российских системах управления на уровне Правительства РФ в результате административных реформ система принятия решений начала усложняться и в управленческих контурах и цепочках появились дополнительные элементы (федеральные агентства, службы), у меня закралась мысль – а не по западным ли рецептам это делается? Конечно, я могу ошибаться, но по многочисленным откликам сотрудников органов государственной власти и управления, обучавшихся в период 2003–2008 в РАГС при Президенте РФ, данные реформы значительно замедлили скорость принятия управленческих решений на всех уровнях, так как для различных согласований между ведомствами, и даже в одном ведомстве – но между различными его управленческими уровнями – потребовалось значительно больше времени, чем ранее. В результате эффективность госуправления снизилась. К сожалению, эта практика в управленческой сфере продолжает сохраняться до сих пор. Лишь с неизбывной тоской можно смотреть на волокиту согласования и выработки единой позиции между ведомствами, как канцелярщина и бюрократизм процветают, как суть дела выхолащивается порой в угоду требованиям делопроизводства и штабной культуры. Эти требования, конечно, уместны и должны соблюдаться. Но просто нацеленность их должна быть другая – на ускорение, а не на замедление управленческого процесса.

Думаю, каждый читатель сталкивался в жизни с такими случаями, когда по форме вроде бы всё правильно, а по сути – издевательство над здравым смыслом. По запросу на это выражение Интернет выдаёт множество сайтов, утверждающих: его приписывают Ленину. И лишь один (!) сайт даёт верную справку. 27 мая 1921 года, выступая с заключительным словом по докладу о продовольственном налоге на X Всероссийской конференции РКП(б), В.И. Ленин, подвергнув критике новейших российских бюрократов-чиновников советского аппарата, сказал: «…У нас дело всерьёз не берут. А к суду за волокиту привлекали? Где у нас приговоры народных судов за то, что рабочий или крестьянин, вынужденный четыре или пять раз прийти в учреждение, наконец, получает нечто формально правильное, а по сути издевательство?»

В начале 2008 года по решению Президента РФ ситуацию частично удалось вернуть обратно, но системные сбои уже были предопределены, по-прежнему принятие решений на всех уровнях федеральных органов исполнительной власти остаётся крайне медленным, в целом система громоздка, неповоротлива. Там, где надо принять решение за день – принимают за три, где за неделю – за месяц, где за месяц – волынка тянется год, где за год – растягивается на десятилетия! Примеров этому несть числа! Огромная многоголовая бюрократическая гидра продолжает расти, но эффективных управленческих решений очень мало, и ответственности никто ни за что не хочет нести. И это происходит в условиях, когда деградация охватывает всё большие объёмы наших ресурсов – природных, научно-технологических, трудовых и демографических.

Здесь же уместно сказать о практике проведения совещаний, заседаний как в различных министерствах, так и на межведомственном уровне. Каждый раз, когда мне приходится бывать на такого рода мероприятиях, становится просто грустно, потому что нередко они проводятся на самом примитивном методологическом и технологическом уровне, исключающем настоящее проявление инициативы, оживлённый информационный обмен мнениями, взглядами (не взорами, но концепциями), знаниями. Креативное начало в выработке оптимального решения обсуждаемой проблемы выражено крайне слабо, тогда как субъективное – в лице проводящего мероприятие начальника, доминирует. При этом в мире менеджмента наработано много технологий, позволяющих избежать этих типичных ошибок и задействовать важнейший ресурс – мозговой штурм, причём с применением интерактивных средств И Т. Впрочем, применять этот на казённых сборищах бессмысленно. Да и аналитическая подготовка подобных совещаний явно недостаточна. Самое огорчительное – комплексное решение проблем лишь декларируется, навыки управленцев (руководителей) по формулированию проблем, их системному анализу, структуризации и моделированию просто отсутствуют.

В деятельности любой управленческой структуры со временем происходит так называемое «заболачивание», хорошо освещённое в многочисленной литературе по менеджменту. Структура, словно корпус корабля, обрастает множеством вспомогательных подразделений-ракушек, и они всё больше и больше мешают ей развиваться, отбирая на себя значительную часть имеющихся ресурсов и доказывая тем самым свою незаменимость. Бороться с таким балластом очень тяжело, а порой вообще невозможно. В этом смысле интересен американский подход: их аналитики рассчитали, что проще и дешевле создать новую структуру с аналогичными функциями, чем пытаться бесконечно реформировать забюрократившуюся старую (она, кстати, остаётся, но подавляющая часть ресурсов направляется в структуру новую и туда же переходят более мобильные опытные кадры из старой). «Болото», как правило, всегда против нововведений, держится за кресла и просто не успевает своевременно отреагировать, оставаясь таким образом за бортом. Действительно, если поразмыслить, как чудовищно неповоротлива огромная, многоголовая бюрократическая гидра, живущая личными связями и коррупцией, как парализует она базовую деятельность в любой сфере, приходит понимание, что здесь нет простых решений и на этом управленческом поле всегда идёт яростная борьба. Это происходит и в политике, и в промышленной сфере, и в образовании.

Хочу проиллюстрировать эту мысль следующим примером.

Сейчас, когда «партнеры» по НАТО подобрались вплотную к границам нашего огромного, но разоружённого государства и деловито готовятся к последнему прыжку, самое время вспомнить о том, как могло случиться, что оборонно-промышленный комплекс России сознательно годами и десятилетиями разрушался? Да, это горькая правда: мы бездарно потеряли десять лет. Министр финансов А.Л. Кудрин десять лет занимался монетизацией, не давал денег никому, создавая подушки безопасности для нашей экономики, где бы вы думали – в американских банках, и позволяя российским коммерческим структурам брать беспримерные займы за рубежом под правительственные гарантии. В итоге внешний долг России за первые два квартала 2012 года вырос на 7,3 %, составив 585,133 млрд долл., что сопоставимо с объёмом Резервного фонда 1,99 трлн руб., равным (при условном курсе 32 р/$) на 1 июля 2012 года 62 млрд долларов (см. интернет-ресурсы http://sobesednik.ru/business/20120704-rossiya-zadolzhalaeshche-585milliardov и http://www.4uk.runewsRossii_pridetsya_ ispolzovat_ Rezervniy_fond.html). Вот за это удушение промышленности его ещё превозносят как гениального финансиста. Любой, кто занят в сфере современных HiTech технологий, знает, что в мире стало общепринятым такое понятие времени – каждый следующий год равен пяти предыдущим. По такой экспоненте развиваются сегодня технологии [Ласточкин 12]. С учётом этого Кудрин задержал нас на десятилетия! Понятно, действовал он не один, была группа поддержки, но лично он символизирует собой это движение, не дававшее нормально развиваться отечественной промышленности.

А теперь, будь внимателен, читатель – самое главное: масштабные вливания (на что, наконец, решилось наше высшее политическое руководство), а именно, – срочно вбухать в промышленность 3 трлн руб. и на 20 трлн закупить техники и вооружений, могут оказаться бесполезными. Журналист острит: умирающего с голоду сажают за накрытый стол в ресторане. А у того и рот, и желудок уже ничего не принимают.

Действительно, в результате трёх мощнейших ударов по отечественному ВПК (это синоним ОПК) в течение последних 20 лет (бездумная конверсия, приватизация, реструктуризация) он оказался в весьма плачевном состоянии. Трудовые коллективы распались, КБ резко ослабели, технологии утрачены, технологические цепочки разрушены. Конечно, деньги важны, но всем давным-давно известна истина: сами по себе деньги ни одну проблему не решают. Даже очень большие деньги. Мы не получим от этих производств ни новых самолётов, ни новых танков, ни новых ракет, потому что сначала надо воссоздать разрушенные производства и всю инфраструктуру, восстановить КБ и лишь потом, пройдя все циклы, получить продукцию. И тут опять всё будет развиваться по принципу: «сколько болел – столько лечись» (см. Введение к этой книге). Вспоминается знаменитая фраза из к/ф про наших разведчиков «Мёртвый сезон»: «Да собери ты хоть девять беременных женщин, они не родят через месяц; идея должна созреть». А тут не идея, а целый, но полурастерзанный ОПК.

К этому добавляется ещё одно важное обстоятельство. Живём-то мы уже в другом мире. По сравнению с советским периодом произошли кардинальные изменения во всех сферах. Тогда тарифы на электричество и топливо были копеечными, была налаженная система госпоставок необходимого для военного производства сырья, чего давно уже нет. Цены на топливо, электричество выросли в сотни раз. И ещё: вокруг любого производства сформированы полчища бюрократов-управленцев со сверхвысокими зарплатами.

В сегодняшнем ВПК сконцентрировано огромное количество людей при высоких должностях и научных степенях, они привыкли просто пилить деньги. Что ещё они могут, так это впаривать руководству страны какие-то бредовые идеи. Вот посмотрите, дорогие читатели, как будут реализовываться планы по созданию новейшего российского магистрального самолёта МС-21, двигателя ПД-14 и другие аналогичные проекты. Никто ведь опять не ответит за многомиллиардные суммы, потраченные впустую.

И всё это закладывается в цену военной продукции. Я уже не говорю про фондо-вооружённость, этот важнейший параметр экономической деятельности завода, компании, фирмы. Это фактически один из самых точных показателей эффективности производства, его современности. Рассчитывается он как отношение средней годовой стоимости основных производственных фондов к средней численности работников за год. Поскольку эта величина постоянно пересчитывается с учётом уценки по мере устаревания станков, оборудования и прочего в денежном эквиваленте, то картина вырисовывается очень неприглядная. Поэтому-то и возникла идея в руководстве Минобороны России закупать боевую технику за рубежом, ибо фондовооружённость наших мастодонтов ВПК такова, что производить что-то современное и по адекватным ценам они просто не могут. А вот поглощать и бесследно переваривать десятки миллиардов рублей, которые вкладываются государством в ВПК, они могут, вполне могут поглотить и триллионы рублей. Это чёрные дыры нашей промышленности, и никакие деньги их уже не возродят, просто потому что на них устарело всё: от станков и оборудования, зданий до самой философии производства. Опыт последних лет по возрождению отечественного ВПК показывает, что их нужно закрывать, а на их месте или рядом возводить совершенно новые модульные производства, компактные и эффективные. Первые шаги в этом направлении уже сделаны, например, в Тульской области.

Идти нужно от системного анализа наших возможностей – экономических, демографических и т. д. и потребностей в защите государственных интересов от угроз, которые реально могут быть направлены против нас.

Очень важным для управленческих кадров является осознание того, что в условиях наступившего мирового финансово-экономического кризиса и многократного увеличения количества проблемных ситуаций именно технологию принятия решений (включая её методологические и организационные аспекты) следует взять на интеллектуальное вооружение. При этом решающее значение будет иметь не только правильность, оптимальность самого управленческого решения, но и скорость его принятия! К сожалению, этого не понимают в России очень многие руководители всех эшелонов власти. Теоретических наработок по данной проблеме также практически нет.

Рассмотрим подробнее закономерности распределения времени при принятии решений (некоторые характеристики этих закономерностей даны по изданию [Казначеев 02]).

Введём следующие обозначения.

Пусть Т₁ – обобщённое время, то есть интервал между возникновением во внешней среде внештатной ситуации, требующей принятия адекватных мер для блокировки (нейтрализации) негативного развития событий, и моментом, когда эти меры фактически принимаются. Величина Т₁ характеризует инерционность каналов поступления, обработки и реагирования на информацию.

Более детально это время раскладывается на следующие слагаемые:

Т₁? – время восприятия исходящего от среды сигнала рецепторными элементами системы, осуществляющей мониторинг среды;

Т₁?? – время, необходимое для обработки полученных сведений;

Т₁??? – собственно время принятия решения действовать, разработки вариантов реагирования на складывающуюся обстановку;

Т₁???? – время передачи решения (проекта, программы, результатов анализа и плана действий) в исполнительные структуры.

Сумма перечисленных временных интервалов есть совокупное время Т₁.

Но принять решение – это ещё лишь полдела. Теперь задумаемся о том, как по времени оно будет реализовываться, каким образом будут задействованы имеющиеся ресурсы и какие факторы будут тормозить этот процесс.

Введем для обозначения этих процессов время Т₂как сумму некоторых временных интервалов, характеризующую инерционность материальных систем (объектов), приводимых в действие данным управленческим решением.

Это время состоит из следующих слагаемых:

Т₂? – время жизни ресурсов;

Т₂?? – время, необходимое для проблемной, целевой мобилизации ресурсов;

Т₂??? – время, необходимое для введения ресурсов в зону активных действий;

Т₂???? – время, когда ресурсы в состоянии выполнять свои функции в зоне активных действий.

Естественно, в рамках каждой из валентностей перечисленные временные параметры наполняются своим конкретным содержанием в зависимости от реальной жизненной ситуации.

Представьте, например, такую ситуацию (реальный пример из моего личного опыта). Зима. Загорелся дом на дачном участке. Вызываю по мобильному телефону пожарную службу. Попадаю на женщину-диспетчера из соседнего района. Она советует перезвонить и сообщить о происшествии непосредственно диспетчеру нашего района. А дом горит. Пытаюсь объяснить, что она может передать информацию о пожаре гораздо быстрее (у меня даже нет карандаша, чтобы записать номер телефона ближайшей пожарной части, и в связи с пожаром нахожусь я в стрессовом состоянии. Наверняка, связь между соседними пожарными службами давно отлажена. Начинается выяснение отношений, переходим на повышенные тона. А дом горит. Объясняю диспетчеру, как проехать к месту происшествия. Нашего садового кооператива нет на её карте. Убийственно звучит её фраза «Понастроили тут…». В результате вызова пожарные всё же приехали – через 40 минут. При этом первая машина приехала из соседнего райцентра, а он втрое дальше от моего участка, чем ближайшая пожарная часть, откуда езды было ровно 10 минут.

Теперь попробуем проанализировать данную ситуацию с точки зрения вышеуказанных временных параметров и по каждой позиции подсчитаем возможные задержки. Итак, негативные моменты. Машина может не сразу завестись в мороз. Может не быть воды в баках (только вернулись, например, с другого вызова) и т. д. – причины торможения в мобилизации ресурса можно долго детализировать по каждой позиции. И обязательно учитывать тот самый субъективный фактор: непрофессионал на важном посту. В своё время в погранучилище и военной академии на занятиях по тактике общевойскового боя нам часто говорили такую пословицу: Гладко было на бумаге, да забыли про овраги, а по ним ходить. Есть абстрактные идеи, и есть реальная жизнь с тысячами препон на пути. Попытки использовать в планах, концепциях и стратегиях нумерованные полки и абстрактные боевые коэффициенты хороши только в теории, а на практике мы сразу же приходим к невозможности принимать научно обоснованные оперативные решения.

А теперь главное.

Эффективность принятия управленческих решений по обеспечению жизнедеятельности любой системы, в том числе и крупного государственного образования, определяется соотношением двух упомянутых временных параметров Т₁ и Т₂.

• Если Т₁ < Т₂, то система в состоянии отреагировать на внештатную ситуацию и принять адекватные меры реагирования, закрепляющие позитивные изменения в настоящее время или в перспективе и блокирующие негативные.

• При соотношении Т₁ = Т₂, ситуация оказывается критической, система начинает давать сбои, реагирует на изменение ситуации с запозданием. Это требует снижения инерционности информационно-аналитических систем, её обслуживающих. Срочно нужны специальные меры для ускорения принятия управленческих решений в системах управления и регулирования основных областей жизнедеятельности системы. Очевидно, это в основном и есть параметры, характеризующие существование позднего СССР в период 1980–1990 и РФ в период 1998–2008 годов.

• Наконец, соотношение Т₁ > Т₂ соответствует ситуации хронического запаздывания с анализом ситуации и принятием необходимых управленческих решений и мер по их реализации по отношению к процессам, протекающим в окружающем мире. Даже при имеющихся громадных ресурсах система неспособна адекватно отреагировать на изменившиеся условия. Наглядный пример с развалом СССР должен был хотя бы чему-то научить, но увы! В современной России нередки случаи, когда назревшие проблемы в социально-политической и экономической сферах подолгу не решаются, что усугубляет ситуацию. В первую очередь это касается несовершенства государственного стратегирования, системы госзакупок и налоговой системы.

Исходя из представленной теоретической модели распределения времени в ходе принятия решений понятно, что рациональное управление должно стремиться к своевременному принятию решений в условиях изменяющейся ситуации. В каждой организации, стремящейся не просто функционировать, но и развиваться, этому должно уделяться самое серьёзное внимание. Именно аналитики должны пояснять руководству, что необходимо своевременное и решительное вмешательство в изменения, быстрое и адекватное реагирование системы и её аналитических сетей на изменившуюся внешнюю ситуацию – на основе системного анализа отношений Выгод – Возможностей – Издержек – Рисков [Саати 09]. С этой целью органам управления нужно постоянно совершенствовать каналы обратной связи, так как их быстродействие и пропускная способность определяются перечисленными временными параметрами. В современных условиях величина Т₂ и её отдельные компоненты, отражающие динамичность производственно-трудовых, жизнеобеспечивающих и воспроизводственно-демографических структур, обнаруживает тенденцию к увеличению. В результате возникает острейший дефицит времени, и решения, принимаемые системами управления, оказываются всё более запаздывающими и неадекватными. Сказанное справедливо как для глобальных, общегосударственных процессов и систем, так и для решения локальных задач на уровне конкретных отраслей, структур ГМУ, конкретных предприятий. Полагаю, что корни неудач и провалов многих известных проектов именно в нарушении соотношения между Т₁ и Т₂. В практике управления повсеместно мы имеем дело с объектами с динамическими свойствами, изменяющимися быстрее, чем мы это в состоянии спрогнозировать, осознать, измерить и отреагировать на ситуацию. А это как раз и происходит, если нет надлежащего аналитического обеспечения.

В книге [Тоффлер 07] рассмотрен ряд проблем системной дисфункциональности современных государств. Они оказываются перед лицом не просто невиданного ускорения темпа перемен, но и угрозы серьёзного конфликта между требованиями быстро развивающейся новой экономики и инерционной институциональной структурой старого общества. Показано, что «маячащий на горизонте кризис – это прямой результат эффекта десинхронизации, свидетельствующий о том, насколько безрассудно мы относимся к одной из самых важных универсалий – к времени». Только кризис уже не на горизонте, а в самой нашей жизни. Вот ещё одна цитата: «Сегодня национальному суверенитету бросают вызов новые силы; новые игроки и новые проблемы возникают на международной арене, но бюрократические структуры и образ действий неправительственных организаций остаются по преимуществу без изменений» (там же). Остается только добавить, что в России – «и правительственных учреждений тоже».

В современных условиях – на уровне семей, фирм, индустрий, национальных экономик и всей глобальной системы в целом, мы находимся в процессе ещё невиданной грандиозной трансформации связей между созданием богатства и таким важнейшим фундаментальным фактором, как время.

Видимо, в условиях наступившего кризиса должно произойти осознание существенного значения этого феномена в социокультурном и экономическом пространстве. А проще говоря – жизнь сама заставит всех быстрее шевелить мозгами и действовать (на сленге: шевелить копытами – извините, уважаемый читатель, это шутка).

Оглавление книги