Книга: Цифровое золото: невероятная история Биткойна

Глава 30

Глава 30

Было раннее утро, но в заурядном городке Темпл-сити к востоку от Лос-Анджелеса, населенном преимущественно азиатскими иммигрантами среднего достатка, у ничем не примечательного дома уже собралась целая толпа журналистов. Их привлекла перспектива найти ответы на многие вопросы, которые давно волновали биткойн-мир. В то утро вышел в свет первый после долгого перерыва номер журнала “Newsweek”. На его черной обложке была изображена маска, а под ней – сенсационный заголовок: “ЛИЦО БИТКОЙНА: ЗАГАДОЧНЫЙ СОЗДАТЕЛЬ КРИПТОВАЛЮТЫ”.

Личность Сатоши Накамото давно вызывала у журналистов большой интерес, но все предыдущие попытки идентифицировать его завершались ничем. Навыки Сатоши по использованию программ для сохранения анонимности позволяли предположить, что Сатоши никогда не удастся найти, если он (она или они) не решит самостоятельно выйти из тени.

Ли Гудмен, журналистка из “Newsweek”, подошла к разгадке этой головоломки самым неожиданным образом. Человека, которого она нашла, звали Дориан Накамото, но в иммиграционных документах, выданных ему после прибытия в США в 1959 году, было указано, что при рождении ему было дано имя Сатоши. Этот Сатоши Накамото получил диплом физика в Калифорнийском политехническом университете и когда-то работал над секретными инженерными проектами. Он был разведен, жил в доме своей престарелой матери и любил собирать модели поездов. Старшая дочь кандидата на роль Сатоши сказала Гудмен, что ее отец был либертарианцем, а его брат сообщил, что Дориан высоко ценит конфиденциальность. Дориан Накамото упорно отказывался разговаривать с Гудмен, но, когда ей все же удалось получить его внимание на несколько секунд, он вроде бы подтвердил ее догадки.

“Я больше не связан с этим и не хочу ничего обсуждать, – по словам Гудмен, заявил ей Накамото. – Теперь этим занимаются другие люди, и я больше ни за что не отвечаю”.

Такой результат поисков Сатоши оказался совсем неожиданным – настолько, что граничил с абсурдом: мастер шифрования использовал свое настоящее имя, а данные о нем были доступны в обычной телефонной книге! С другой стороны, что может быть более надежной маскировкой, чем ее полное отсутствие? Несколько биткойн-разработчиков, которым довелось общаться с Сатоши, в разговоре с журналистами признали, что такой сценарий вполне реалистичен.

“Пожалуй, на текущий момент это наилучшая из всех теорий”, – сказал журналистам биткойн-разработчик Майк Хирн, программист Google из Швейцарии.

То, что Накамото долго отказывался выходить из дома, казалось, лишь подтверждает, что он не собирается опровергать предположения журналистов, хотя многих в сообществе разоблачение создателя Биткойна ничуть не обрадовало. Сатоши ценил конфиденциальность превыше всего, а теперь она была грубо нарушена. “Newsweek” даже опубликовал фотографии автомобиля у дома Накамото, на которых можно было различить его номер. Особую тревогу вызывало то, что биткойны, которые Сатоши накопил за первый год майнинга, теперь стоили почти миллиард долларов, и это могло сделать его мишенью для преступников. В почтовый ящик журналистки Гудмен начали поступать возмущенные письма от фанатов Сатоши, включая откровенные угрозы.

Когда Накамото вышел из дома, он даже не успел закрыть дверь, как на него уже набросились репортеры, засыпавшие его вопросами.

“Зачем вы создали Биткойн?” – выкрикнул один репортер.

Но Накамото не хотел говорить, пока кто-либо из журналистов хотя бы не угостит его обедом. “Сначала я хочу получить свой обед, вопросы – потом”, – заявил он с явным японским акцентом. В конце концов репортер японской “Associated Press” принял вызов.

Пробиваясь к дороге, Накамото надел большие очки с квадратными стеклами, чтобы защитить глаза от солнца. По плохо подобранной одежде и растрепанным волосам можно было сказать, что он нечасто выбирается на публику. Отбиваясь от наседавших репортеров, явно сбитый с толку Накамото ответил, наконец, на вопрос, который мучил всех: “Я никак не связан с Биткойном и ничего об этом не знаю”.

Как сразу же заметили многие журналисты, это вовсе не доказывало, что журналистка “Newsweek” ошиблась, ведь настоящий Сатоши, вероятно, сказал бы о своем участии в создании Биткойна то же самое. Но прежде чем репортеры смогли добиться от Накамото большего, он исчез в Toyota Prius репортера из АР, и они отправились в ресторан суши. Другие репортеры быстро заскочили в свои автомобили и последовали за ними. Оформив заказ, Накамото и репортер поспешили вернуться в машину, чтобы вновь подоспевшая толпа журналистов не досаждала им вопросами. То, что за этим последовало, тут же вошло в список крупнейших автомобильных погонь в истории Лос-Анджелеса. Джо Бел Бруно, редактор “Los Angeles Times”, так описывал происходящее в Twitter.

Репортеры, которые участвовали в преследовании, быстро припарковались и направились в здание “Associated Press”, но мало кому удалось втиснуться в лифт вместе с Накамото и репортером “АР”. Журналисты вновь и вновь спрашивали Накамото, не он ли создал Биткойн, и тот опять ответил отрицательно, прежде чем скрыться в офисе АР.

Пока репортеры дожидались следующего шага Накамото, их внимание вернулось к статье Гудмен, к которой все теперь стали относиться более скептически. Комментаторы на Reddit и в Twitter указали, что почти все доводы Гудмен были сомнительными, если не считать ответ, который она получила от Накамото, подкараулив его прямо перед домом. Как Гэвин Андресен написал на Reddit в гневном открытом письме к Гудмен, слова Накамото можно объяснить тем, что он готов был сказать что угодно, лишь бы настырная журналистка оставила его в покое.

Несколько людей нашли все сообщения Дориана Накамото в Интернете и проанализировали их. Ранние письма создателя Биткойна были лаконичными и безупречными по стилю, тогда как по обзорам Дориана Накамото на Amazon и его письмам в журнал по моделированию было ясно, что он владеет английским языком в лучшем случае посредственно. Его обзоры на Amazon содержали довольно много грамматических ошибок, не говоря уже о стилистических недостатках.

С наступлением вечера многие пришли к выводу, что статья Гудмен – это просто очередной пример неудачного и слишком агрессивного журналистского расследования. Интервью, которое Дориан Накамото дал репортеру “АР”, лишь подтвердило этот вывод. Он недвусмысленно дал понять, что не имеет никакого отношения к Биткойну, и сомнений в этом почти не было. Дориан вообще практически не понимал, о чем идет речь, несколько раз неправильно произнес слово “Биткойн” и даже думал поначалу, что это какая-то компания. Теория Гудмен окончательно рассыпалась ночью, когда поступили новости с веб-сайта Р2Р Foundation, на котором Сатоши опубликовал несколько заметок о Биткойне еще в 2009 году. В первом сообщении на этом форуме после длительного перерыва – и первом сообщении где бы то ни было с 2011 года – пользователь по имени “Сатоши Накамото” написал всего четыре слова “Я не Дориан Накамото”.

Конечно, ничто из этого не являлось решающим доказательством того, что Дориан не был создателем Биткойна. Если бы Дориан был Сатоши, он вполне мог бы вернуться из офиса “АР” домой, войти на форум Р2Р и оставить сообщение. А если Сатоши был так умен, как многие считали, он прекрасно знал, как отвести от себя подозрения, и ему даже не потребовалось бы быть очень хорошим актером. В любом случае инцидент подчеркнул, насколько большое внимание Сатоши все еще уделяет своей анонимности. Расследование также привлекло внимание к биткойнам, которые Сатоши добыл в первый год существования сети, когда всю систему обслуживали только его компьютеры. Аргентинский эксперт по безопасности Серхио Лернер тщательно проанализировал закономерности в показателях майнинга и пришел к выводу, что Сатоши заработал более миллиона биткойнов, которые теперь стоили почти миллиард долларов. Однако еще больше впечатляло то, что Сатоши не потратил ни одного полученного биткойна. Похоже, он руководствовался действительно бескорыстными мотивами.

Инцидент также подтолкнул многих людей к выводу, что на самом деле не так уж и важно, кто такой Сатоши Накамото. На несколько часов весь мир поверил, что создатель Биткойна был пожилым либертарианцем и железнодорожным моделистом, живущим со своей матерью под Лос-Анжелесом, но курс Биткойна на это никак не отреагировал. Биткойн-протокол теперь поддерживала группа разработчиков во главе с Гэвином Андресеном, и код говорил сам за себя. Даже если бы Сатоши вернулся, он не смог бы единолично решать судьбу проекта.

В тот же день, 6 марта, произошло куда более важное для Биткойна событие, но о нем знало гораздо меньше людей. Всего через несколько часов после публикации материала о предполагаемом Сатоши четыре человека вышли на сцену в одной из аудиторий в нью-йоркской штаб-квартире банка Goldman Sachs.

Это была закрытая конференция для наиболее влиятельных клиентов хедж-фонда Goldman Sachs, на которую явились бывший мэр Нью-Йорка Марк Блумберг, бывший глава Банка Англии и бывший президент Всемирного банка. Что касается людей на сцене, то они должны были рассказать этим и другим лидерам из мира политики и финансов, что такое цифровые валюты и какие возможности они открывают. Четверку возглавлял высокий лысый Пол Уокер, один из руководителей технического отдела Goldman Sachs. Он и открыл заседание. “Биткойн – это интернет-валюта, которая стоит больших денег и была изобретена неизвестным человеком, – сказал он, тут же шутливо добавив с намеком на статью Гудмен, – хотя, возможно, второе уже неверно”.

Рядом с Уокером сидели Барри Зильберт и Крис Ларсен, которого Джед Маккалеб пригласил на должность руководителя в свой новый криптовалютный стартап Ripple. Большинство людей в аудитории были в галстуках, но Ларсен и Зильберт следовали духу Кремниевой долины и оделись в более свободном стиле. Четвертым экспертом был Джеймс Фриз, бывший глава FinCen, федерального агентства по расследованию финансовых преступлений.

Барри спросил, сколько людей в комнате скептически относятся к цифровым валютам, и большинство присутствующих тут же подняли руки. Барри отметил, насколько отличается эта реакция от собраний технологических элит на Западном побережье, где осталось уже совсем немного скептиков. Он сказал, что это напоминает ему о ранних днях Интернета, когда многие сотрудники традиционных компаний бросали вполне неплохие должности, чтобы продвигать свежие идеи в стартапах.

“Биткойн либо изменит все, либо не изменит ничего”, – сказал Зильберт.

Взывая к финансовому чутью посетителей, Ларсен обратил их внимание на то, что лежащая в основе Биткойна технология делает возможным нечто такое, что никогда не было возможно ранее, а именно – подтверждение финансовых транзакций без центрального оператора.

Однако самые воодушевляющие комментарии прозвучали из уст Уокера. Он сказал, что концептуальные инновации, реализованные в Биткойне, были не просто тщательно продуманными и полезными; они могли радикально повлиять на будущее всей финансовой системы. Он провел много времени, изучая Биткойн, и явно был впечатлен тем, что узнал. Уокер сказал, что Goldman Sachs не планирует покупать или продавать биткойны, но изучает возможные способы применения технологии блокчейна для улучшения бизнеса. Для согласования биржевых операций банку сейчас требуется три дня, как отметил Уокер. Что если бы платежи обрабатывались мгновенно и записывались в общедоступный блокчейн, где их мог бы проверить каждый, кому это нужно?

Барри Зильберт и Крис Ларсен о таком даже не мечтали. Мало что могло помочь их делу больше, чем слова одобрения от банка, который славился своими точными прогнозами и умением делать правильные ставки в сложных ситуациях. Уокер не делал никаких официальных заявлений, но было очевидно, что он относится к криптовалютным технологиям со всей серьезностью.

Уокер был не единственным представителем финансовой системы, увлекшимся идеей блокчейна. Многие другие банкиры также начали понимать то, что Гэвин Андресен осознал еще в 2010 году, когда впервые ознакомился с концепцией финансовой сети без единой точки отказа. Для банков, которые уже едва могли защититься от кибератак, платежная сеть, способная продолжать работу даже при отключении многих серверов, была невероятно привлекательной. Говоря шире, банки начинали реагировать на все более дерзкие усилия по децентрализации финансов, угрожавшие отнять у них бизнес. Краудфандинговые компании и пиринговые сервисы кредитования наподобие Kickstarter и Lending Club пытались связать заемщиков и займодавцев напрямую, и в таких схемах банкам просто не было места. Казалось, блокчейн угрожает отнять даже самый традиционный бизнес банковской отрасли – обработку платежей.

Банки явно не стали относиться дружелюбнее к Биткойну как к валюте. Исполнительный комитет JPMorgan, который возглавлял Джейми Даймон, весной 2014 года принял решение, что банк прекратит обслуживание любых биткойн-компаний. На калифорнийской конференции с участием лидеров технологических компаний Даймон с насмешкой высказался о Биткойне и амбициях Кремниевой долины отобрать бизнес у Уолл-стрит. Даймон заявил, что JPMorgan и другие банки вовсе не собираются сдаваться без борьбы. Однажды JPMorgan даже пригрозил отказать в услугах другим банкам, у которых в качестве клиентов числились биткойн-компаний. Некоторые другие банки зашли настолько далеко, что немедленно закрывали счета людей, переводивших деньги в адрес биткойн-биржи.

Однако почти во всех этих банках были сотрудники, которые прониклись концепцией децентрализованной финансовой системы. Даже в JPMorgan была организована специальная группа по изучению Биткойна с руководителем стратегического отделения во главе. Она исследовала потенциальные способы применения Биткойна в финансовой сфере.

Вместе с представителями других крупных американских банков эта группа тайно приступила к разработке смелой экспериментальной программы по созданию нового блокчейна, который мог бы послужить основой новой системы мгновенных платежей, способной заменить Visa, MasterCard и традиционные банковские переводы. В отличие от Биткойна, такой блокчейн не нуждался бы в анонимных майнерах, потому что предполагалось, что его совместно будут обслуживать компьютерные системы самих банков, но он точно так же устранял бы единую точку отказа из платежной сети. Если бы система Visa подверглась атаке, пострадали бы все магазины, использующие Visa, но после подключения банков к блокчейну атаки на один или даже несколько банков становились куда менее опасными: остальные банки могли бы по-прежнему обслуживать блокчейн.

Многим технологическим экспертам в банках наиболее перспективным способом использования технологии блокчейна казались не малые платежи, а напротив, очень крупные, на которые приходилась львиная доля денег, каждый день передаваемых между банками. Например, на фондовых биржах из-за длительной обработки транзакций деньги и акции фактически блокируются на три дня. Если учесть, какие деньги обращаются на этих биржах, даже трехдневная задержка может нанести сторонам серьезный ущерб. Для решения проблемы многие банки начали рассматривать технологию блокчейна как среду для быстрой и безопасной обработки таких крупных переводов. Крупнейшим доводом против использования для этой цели уже готового блокчейна Биткойна стало отсутствие в этом случае каких-либо гарантий: каждый майнер может прекратить обслуживать блокчейн в любой момент времени. Неудивительно, что многим банкам захотелось создать собственные блокчейны. Даже в Федеральном резерве были организованы внутренние группы, пытавшиеся обуздать блокчейн и, возможно, даже сам Биткойн.

Многие в биткойн-сообществе высмеивают идею отделения блокчейна от валюты. Они считают, что именно валюта и награды за майнинг мотивируют пользователей присоединяться к сети и обслуживать блокчейн. Учитывая, что блокчейн можно захватить и уничтожить, получив более половины вычислительной мощности сети, блокчейн безопасен лишь настолько, насколько мощна сеть. Блокчейн, обслуживаемый несколькими десятками банков, неизбежно будет защищен хуже биткойн-сети, которая накопила больше вычислительной мощности, чем все суперкомпьютеры мира, вместе взятые.

Майнинг, которым Марти Малми и Гэвин Андресен когда-то могли заниматься на своих ноутбуках, теперь принял промышленные масштабы. Одним из крупных игроков на этом рынке стала полусекретная компания 21е6, которую основал Баладжи Шринивасан и частично профинансировал фонд Andreessen Horowitz. Баладжи одним из первых понял, что по мере роста вычислительной мощности майнинг-чипов главным фактором, определяющим прибыльность майнинга, станут расходы на электропитание и охлаждение. Более быстрые чипы, которые потребляют много энергии и сильно нагреваются, могут вообще оказаться убыточными. Чтобы сократить расходы на электроэнергию, команда Баладжи спроектировала систему с чипами, погруженными для отвода тепла в минеральное масло. Центры данных с оборудованием 21е6 стали самыми высокопроизводительными промышленными майнинг-комплексами в США, а инженеры из 21е6 приступили к разработке чипов следующего поколения с кодовыми названиями “Yoda” и “Gandalf”.

В Китае некоторые предприимчивые молодые люди, имевшие доступ к дешевому оборудованию непосредственно с фабрик, поняли, что у их страны также есть уникальное конкурентное преимущество в плане снижения расходов на электроэнергию: коррупция. Одна компания создала майнинг-центр неподалеку от Пекина прямо рядом с угольной электростанцией, от которой получала электроэнергию почти бесплатно благодаря налаженным связям с руководством электростанции. Другая так называемая “майнинг-ферма” была создана во Внутренней Монголии, где легко найти доступ к дешевой электроэнергии. Майнинг стал особенно популярен в Китае во многом потому, что позволил китайским гражданам получать биткойны в обход биткойн-бирж, к которым регуляторы предъявляли все более жесткие требования.

Однако все эти майнинг-проекты превзошла компания, созданная украинским программистом Валерием Небесным. Валерий самостоятельно изучил разводку микросхем по учебнику схемотехники, после чего разработал несколько поколений ASIC-чипов для майнинга, дизайн которых оказался особенно успешным. Первоначально Небесный и его бизнес-партнер Валерий Вавилов продавали майнер-компьютеры другим пользователям под брендом Bitfury, но с течением времени два Валерия стали оставлять все больше устройств себе, устанавливая их в вычислительных центрах по всему миру – в основном в местах с дешевой электроэнергией, таких как Грузия и Исландия. Валерий Небесный стал таким ценным экспертом в этой области, что компания Bitfury даже не разглашает его местонахождение, хотя по слухам он переехал из Украины в Испанию. Дела у Bitfury пошли настолько хорошо, что вскоре их устройства обеспечивали почти половину майнинг-мощности, а достижение этого уровня теоретически позволило бы им установить контроль над биткойн-сетью. Компания смогла отчасти развеять опасения сообщества, пообещав никогда не превышать 40 %-ный уровень, и сделала это вовсе не из альтруизма: если бы пользователи утратили доверие к сети, добываемые компанией биткойны потеряли бы изрядную долю ценности.

История двух Валериев из Bitfury показала, что в новом биткойн-мире, даже человек, вдруг появившийся из ниоткуда, при достаточной настойчивости может добиться многого. Конечно, они были в этом не одиноки: некоторым ранним энтузиастам по-прежнему сопутствовала удача. Роджер Вер, который, наконец, избавился от тяготившего его гражданства США, успешно развивал компанию Blockchain.info. Количество кошельков пользователей, размещенных на сайте компании, достигло в январе миллиона, а в марте уже приблизилось к полутора миллионам. Благодаря тщательно продуманной структуре и хранению исключительно зашифрованных файлов Blockchain.info удавалось полностью избегать претензий регуляторов, затруднявших деятельность других биткойн-компаний. Роджер постоянно получал предложения от венчурных капиталистов, предлагавших миллионы за его долю в компании. Некоторые новички в биткойн-ми-ре пытались воспроизвести модель Blockchain.info в своих проектах, чтобы создать технологию, позволяющую избежать риска претензий из-за несоблюдения бесчисленных нормативных требований многочисленных регуляторов.

Однако большинству пионеров, создавших свой криптовалютный бизнес, когда Биткойн только набирал популярность, так и не удалось обустроиться в новом мире, где бюрократы и прокуроры заставляли крохотные биткойн-стартапы работать строго по талмудам правил и нормативов, писаных для гигантских банков. Чарли Шрем находился под домашним арестом, а Марк Карпелес разбирался с японской прокуратурой, которая пыталась привлечь его к ответственности за крах Mt.Gox.

Ранние энтузиасты Биткойна никуда не исчезли и не впали в уныние. Интернет-форумы были такими же оживленными, как и раньше. Однако теперь эти либертарианские идеалисты уже воспринимались как реликты былой эпохи на фоне новых масштабных проектов криптовалютного мира и связанных с ними серьезных инвесторов и разработчиков. В некотором смысле биткойн-сообщество постигла участь других протестных инициатив, возникших после финансового кризиса. Движение Occupy Wall Street, которое первоначально получило много внимания и подняло вопросы национального значения, в конечном итоге распалось на много непересекающихся групп и вовсе исчезло из поля зрения.

Маргинализация, угрожавшая ранним биткойн-энтузиастам, была заметна и на более идеологической конференции, которую организовала Техасская биткойн-ассоциация в начале марта 2014 года в городе Остин. Остин прекрасно подошел для мероприятия, потому что именно там вырос и основал свой противоречивый проект Росс Ульбрихт.

Сам Росс теперь находился в тюрьме Бруклина в ожидании суда, и его родители переехали в Нью-Йорк, чтобы быть ближе к нему, но мать Росса Лин Ульбрихт вернулась в Остин ради участия в конференции. Все биткойны, которые Росс накопил к моменту ареста, были конфискованы, и теперь его мать использовала любые возможности сбора денег для оплаты дорогостоящих услуг адвокатов – несмотря на продажу дома семейных сбережений на это явно не хватало.

На конференции к Лин отнеслись, как к почетной гостье, и она передала посетителям привет от Росса, который часто звонил ей из тюрьмы. Лин рассказала, что Росс в ожидании суда занимается йогой и дает уроки другим заключенным. Создание Silk Road эта аудитория считала морально оправданным, потому что согласно их убеждениям каждый человек имеет право распоряжаться своей жизнью без государственного вмешательства. Более того, многие здесь были уверены, что магазин Silk Road даже сделал мир безопаснее, предоставив людям возможность покупать наркотики онлайн, а не у склонных к насилию уличных дилеров в опасных кварталах и подворотнях.

Обвинения в том, что Росс нанимал киллеров, вызывали более противоречивые мнения. В Мэриленде Россу было предъявлено обвинение в найме пользователя nob (который на самом деле был агентом под прикрытием) для убийства Кертиса Грина, а в Нью-Йорке – в найме пользователя redandwhite для убийства нескольких шантажистов. Однако в обоих случаях не было предъявлено ровным счетом никаких доказательств, что кто-то на самом деле был убит (в инциденте с redandwhite канадская полиция не смогла даже найти людей с именами предполагаемых жертв). Более того, в конечном итоге заказные убийства были без лишнего шума исключены из списка официальных обвинений. По мнению матери Росса, прокуроры поступили возмутительно, обнародовав эти обвинения, если они не собирались их предъявлять в суде. Однако многие посетители конференции готовы были поддержать Росса, даже если он в действительности нанял убийц.

“Что если бы стукач раскрыл данные всех клиентов Silk Road? – задал кто-то риторический вопрос во время одного из перерывов между выступлениями. – Это поставило бы под угрозу благополучие десятков тысяч людей. Росс попытался защитить их, и поступил правильно”.

Если не считать визита Лин Ульбрихт, самой запоминающейся частью конференции стало виртуальное выступление Чарли Шрема. Чарли не мог посетить Техас из-за домашнего ареста, но организаторы связались с ним по Skype и вывели Чарли на экран прямо из его спальни. Чарли был в коричневой майке с надписью “КУПЛЕНО ЗА БИТКОЙНЫ”, которая была на нем двумя месяцами ранее, когда он встречался с Ником Кэри незадолго до ареста.

Чарли в этот период вел переговоры о соглашении с прокуратурой, чтобы сократить срок заключения; в итоге он признал себя виновным в содействии незаконным денежным переводам и получил год заключения. Юрист Чарли советовал ему избегать любых публичных заявлений, которые могли бы повредить переговорам, но ему слишком хотелось внимания. Чарли, которого когда-то называли этатистом за его политический конформизм, теперь разразился пламенной речью, достойной активиста из какой-нибудь Пиратской партии.

Когда Чарли завершил свою 20-минутную речь, раздались аплодисменты и одобрительные выкрики. Чарли пожаловался, что из-за плохого подключения он не слышит реакцию аудитории, но участники, которые захотели задать ему вопросы, сказали, что он герой.

“Мы все любим тебя, и ты остаешься важным членом нашего сообщества, – сказал бородатый основатель благотворительного биткойн-фонда. – Какое пиво тебе отправить? Ты говорил, что был бы не прочь получить несколько упаковок”.

“Мне нравится «Blue Moon», но и любое другое экзотичное пиво подойдет”, – ответил Чарли.

“Отлично, Чарли! Держись!” – выкрикнул бородач и сделал воинственный жест рукой, сжатой в кулак.

Никто из новых важных игроков биткойн-мира, инвесторов и денежных мешков не показался на конференции, где выступали Лин и Чарли. Однако многие из них чуть позже прилетели в Остин на другую конференцию, ориентированную на предпринимателей из Кремниевой долины и успешных бизнесменов, – SXSW. В первый день этой конференции в ходе дискуссии с директором Google Эриком Шмидтом “директор идей” Джаред Коэн заявил: “Думаю, для всех нас очевидно, что криптовалютное будущее неизбежно”.

Фреду Эрсаму, бывшему трейдеру Goldman Sachs, который возглавил биткойн-компанию Coinbase годом ранее, была оказана честь выступить с отдельным докладом, для чего ему было предоставлено одно из крупнейших помещений. После речи Эрсама Лин Ульбрихт первой подошла к микрофону, задав ему вопрос о благотворительности. Она явно хотела привлечь внимание к фонду юридической защиты Росса. Хотя Лин и была звездой на предыдущей конференции, здесь она лишь напоминала о сомнительной стороне Биткойна, от которой Эрсам и другие эффективные менеджеры явно хотели откреститься. Фред вяло пробубнил что-то общее о биткойн-благотворительности, но было видно, что ему вообще не хочется затрагивать подобные темы. Куда охотнее он делился рассуждениями о потенциале Биткойна изменить мир, став “доминирующей средой транзакций в Интернете”.

Главный инвестор Фреда, Марк Андриссен, поделился мнением, что подпольные криптовалютные рынки сдают свои позиции и уступают место компаниям вроде Coinbase. Что-то подобное он уже видел в ранние дни Интернета, когда создал первый в мире веб-браузер Netscape. Веб-технологиям поначалу недоставало инфраструктуры, которая сделала бы их привлекательными для массовой аудитории, так что исходно ею занимались лишь группы маргиналов, сомнительные личности типа порнографов и хакеров, готовые к смелым экспериментам. Однако по мере распространения новой технологии в массы эти группы обычно теряют к ней интерес и переходят к другим интересным проектам.

“Любую новую технологию сначала принимают маргиналы, – сказал Андриссен. – Я прогнозирую, что через пару лет либертарианцы начнут, наоборот, выступать против Биткойна”.

На SXSW было видно, насколько убедительно Кремниевая долина побеждала в битве за право формировать и определять будущее Биткойна. Конференция также напомнила о том, что Кремниевая долина в широком смысле стала крупнейшим бенефициаром финансового кризиса. Пока банки и финансовые компании подсчитывали убытки, новые хозяева положения уже инвестировали миллиарды в перспективные проекты, летая по всей стране в частных самолетах. В субботу ночью Эрсам посетил эксклюзивную вечеринку, организованную фондом Andreessen Horowitz. На вечеринке с участием ряда знаменитостей вроде Эштона Кучера Эрсаму довелось поговорить о Биткойне с легендарным Беном Хоровицем и популярным рэпером Nas, которого Хоровиц убедил вложиться в Coinbase. В беседе Хоровиц назвал Биткойн “Интернетом денег” и заявил, что тот может помочь миллиардам людей. Andreessen Horowitz недавно собрала очередной инвестиционный пул на полтора миллиарда, и ее руководитель заявил, что готов инвестировать целых 200 миллионов долларов в перспективные стартапы, связанные с Биткойном и технологией блокчейна.

Однако этот праздник жизни в Остине не помог развеять растущее подозрение, что экономические преимущества новой технологии в очередной раз достанутся узкой группе лий из элиты, в то время как 99 % людей придется довольствоваться лишь чтением о происходящем в Reddit и Twitter. При запуске Биткойна предполагалось, что он станет огромным благом для всех пользователей, но к 2014 году стала очевидной растущая концентрация важнейших сфер биткойн-экономики в руках совсем немногих людей, которые и до того были достаточно богатыми, чтобы инвестировать в эту новую систему. Большинство новых монет добывали немногие крупные майнинг-синдикаты. Если это и был новый мир, то он не так уж сильно отличался от старого – по крайней мере, пока.

Оглавление книги