Книга: Цифровое золото: невероятная история Биткойна

Глава 26

Глава 26

Спустя несколько часов после того как Бобби Ли объявил о привлечении инвестиций, главный юрисконсульт Bitcoin Foundation Патрик Мерк проснулся в своем номере отеля в Вашингтоне и первым делом проверил курс биткойна. Надев черный строгий костюм и аккуратно закрепив на лацкане значок с американским флагом, он вышел из номера, мысленно репетируя речь, над которой работал на протяжении последних нескольких недель. С этой речью он собирался выступить перед Сенатом США.

После неформальной встречи с несколькими конгрессменами в августе текущего года Патрик приложил немало усилий, помогая сотрудникам сенатора от Делавэра Тома Карпера подготовиться к слушанию о Биткойне в сенатском Комитете госбезопасности. Юный помощник сенатора Джон Коллинз увлекся Биткойном в начале года и с тех пор регулярно рассказывал об этой технологии разным людям в Вашингтоне. Когда осенью курс биткойна начал бурно расти, Коллинз, в конце концов, добился проведения слушания.

У Коллинза и Патрика были общими не только интересы, но и чувство юмора, поэтому они быстро нашли контакт. Патрик постарался, чтобы на все вопросы сенаторов отвечали самые презентабельные представители биткойн-сообщества, включая сотрудников компаний, привлекших наибольшие венчурные инвестиции. В рамках слушания Патрик хотел преподнести наиболее привлекательный образ Биткойна. Он вызвался сам поучаствовать в слушании наряду с другими деятелями из мира Биткойна, которые, как был уверен Патрик, скажут именно то, что понравится законотворцам. В ночь перед слушанием Патрик не мог заснуть и снова и снова вносил поправки в свою тщательно подготовленную речь. Он особенно переживал за первую часть выступления перед советом государственных деятелей, реакцию которых не мог себе вообразить. В течение трех летних месяцев он переговорил с представителями всех комитетов, которые должны были принять участие в слушании, но не был уверен в том, что нижестоящие по рангу сотрудники сумеют донести его сообщение в нужном ключе до своих боссов из Департамента юстиции и секретных служб.

Когда Патрик прибыл на слушание и занял свое место среди представителей официальных властей, он был измотан и сильно нервничал. Однако были и хорошие новости: прошел слух, что в ходе опроса, организованного комитетом сенатора Карпера, председатель Федерального резерва Бен Бернанке также дал свою оценку Биткойна, которая оказалась на удивление позитивной. В ней глава американского Центробанка отмечал “долгосрочный инновационный потенциал технологии, позволяющий создать более надежную и эффективную платежную систему, чем существующие”.

Первой выступила глава FinCEN Дженнифер Шаски Калвери, которая участвовала в предварительной встрече в августе. Патрик наладил хорошие отношения с Шаски Калвери, но все равно позитивный тон ее выступления превзошел все ожидания: она даже процитировала собственные слова Патрика о том, что для покупки наркотиков и отмывания денег чаще всего используют долларовые банкноты, а не биткойны.

Следующим взял слово представитель Департамента юстиции, который отметил, что биткойн-транзакции не так уж трудно отследить, как многие полагают, и добавил, что у технологии есть множество легальных способов применения. Под конец глава Отдела криминальных расследований службы разведки сообщил, что его ведомство не слишком обеспокоено перспективой борьбы с преступлениями, связанными с цифровой валютой. Отвечая на вопросы сенатора Карпера, некоторые участники собрания отмечали активное развитие технологии в Китае, а это означало, что, если США слишком затянет гайки и выдавит биткойн-экономику из страны, эти разработки, скорее всего, просто переместятся за океан, в Китай, где их будет только сложнее контролировать.

К моменту, когда первая часть слушания подошла к концу, газета “Washington Post” уже опубликовала статью под заголовком “Слушания в Сенате превратились в чествование Биткойна”.

Когда настал черед высказаться Патрику и другим биткойнерам, Патрик так разволновался, что забыл включить микрофон. Послание самому себе, которое в течение последних часов он повторял вновь и вновь, было предельно простым: “Мы уже победили, надо просто не облажаться. Просто читай по бумажке”.

Он не облажался, равно как и те, кто стоял с ним бок о бок. Слушание в Сенате транслировалось онлайн, и биткойнеры всего мира, смотревшие трансляцию, тут же стали покупать биткойны, больше биткойнов, подстегивая рост цены по ходу слушания. Когда сенатор Карпер закончил заседание, стукнув молотком, цена биткойна на Mt.Gox закрепилась на отметке выше 700 долларов – на 150 больше, чем утром того же дня. Патрик хотел только одного – очутиться в своей постели, но вместо этого ему пришлось отвечать на вопросы журналистов, в том числе китайского репортера телекомпании CCTV.

На следующее утро в Шанхае Бобби Ли проснулся и узнал, что пользователи ВТС China отреагировали на последние новости еще более бурно, чем клиенты Mt.Gox и Bitstamp, в результате чего цена монеты подскочила выше 7000 юаней. Иными словами, со вчерашнего утра цена биткойна в юанях выросла больше, чем за все пять лет существования этой валюты. Бобби помчался в офис, где его уже поджидал журналист новостного агентства Xinhua. Все ужасно хотели знать, что такое “биткойн” и как долго продлится его стремительный рост.

После интервью Бобби заперся в конференц-зале с Линг Кангом, который за последние два месяца стал его правой рукой, отвечая за отношения с правительственными чиновниками. Они оба понимали, что истерические действия спекулянтов, которые вначале вызвали всеобщее воодушевление, теперь становились серьезной проблемой для биржи. Не в пример властям Соединенных Штатов, китайское правительство пока что не выказывало особого благоволения Биткойну. К тому же китайские власти, в отличие от американских, как правило, действовали решительно и быстро, если что-то им вдруг не нравилось. Бобби и его помощник не могли не помнить, как быстро решился вопрос о закрытии Q coin. У китайских чиновников накопилось немало причин подозревать, что Биткойн – это новый Q coin. В опубликованной на прошлой неделе статье Xinhua говорилось, что даже домохозяйки уже вкладываются в эту виртуальную валюту.

Они стали обсуждать, что можно сделать для того, чтобы обуздать рост курса, включая возможность повторного введения комиссий на торговые операции, чтобы покупка и продажа биткойнов снова стали облагаться сборами. Однако другие биржи тоже отменили комиссии на торговые операции и наступали на пятки ВТС China. Если вернуть комиссии, пользователи просто уйдут на другие биржи. Кроме того, Бобби и Линг не хотели подавать признаков паники.

До того как они успели предпринять какие-либо действия, из Вашингтона пришла еще одна позитивная для Биткойна новость, хотя Бобби был этому теперь совсем не рад. На следующий день после слушаний под председательством сенатора Карпера Банковский комитет Сената провел собственное слушание на тему виртуальных валют, в рамках которого рассматривались примерно те же темы, хотя эти слушания и сопровождало меньше шумихи. В конце заседания выступил член банковского комитета сенатор Чак Шумер. Тот самый Шумер, который в 2011 году призывал к закрытию Silk Road, заявив, что Биткойн является частью проблемы. Теперь же он оправдывался, что его неверно поняли: “Я вовсе не призываю к тому, чтобы запретить или заклеймить Биткойн, – заявил Шумер. – Потенциал новой платежной системы и появление альтернативных валют могут стать основой для новых перспективных способов организации финансовых транзакций”.

Очевидная ирония этих немыслимых событий заключалась в том, что технология, спроектированная с целью обойти механизмы правительственного контроля, теперь развивалась и отчасти зависела от отношения к ней представителей официальной власти. Такой сценарий не был простым стечением обстоятельств. Патрик Мерк и другие сторонники Биткойна из Кремниевой долины уже несколько месяцев кряду продвигали идею о том, что технология фактически уже не является способом реализации анонимных транзакций, которые правительство не может отследить, как изначально задумывал Сатоши Накамото. Участники слушаний в Сенате наперебой доказывали, что биткойн-платежи – это крайне неудачный способ нарушать закон. Сторонники Биткойна заявляли, что, поскольку все транзакции навсегда сохраняются в открытом блокчейне, зачастую нетрудно установить и участников этих транзакций – по крайней мере, сделать это куда проще, чем при наличных расчетах.

Однако и сторонники исходного видения “неукротимого Биткойна” не свернули со своих позиций и не ушли в тень. Сразу же после ареста Росса Ульбрихта в теневом интернете появился Silk Road 2.0, предлагавший те же услуги и в том же формате, что и сайт Росса. Аресты модераторов и администраторов Silk Road 1.0 все еще продолжались, но новых искателей прибыли это не останавливало. Восстановив структуру старого Silk Road, теперь разработчики пытались создать поистине децентрализованный интернет-рынок, отказавшись от централизованного эскроу-сервиса, внедренного Россом, – это было самое слабое звено в архитектуре.

Тем временем на биткойн-форумах и на Reddit либертарианцы и анархисты с неистовым рвением защищали свободный дух раннего Биткойна, осыпая критикой конформистов из Bitcoin Foundation и им подобных.

Роджер Вер стал идейным лидером этого крыла биткойн-сообщества. Он был одним из немногих, кто отказался отвечать на запросы Сената. В начале декабря Роджер использовал часть своих биткойн-вложений, уже успевших возрасти в цене тысячекратно, для того чтобы сделать пожертвование в размере 1 миллиона долларов в пользу организации под названием “Electronic Frontier Foundation”, основанной одним из шифропанков с целью защитить конфиденциальность пользователей в глобальной сети. Слова Роджера в защиту Биткойна, не требующего разглашения личных данных пользователей, разошлись на цитаты. На своем сайте Blockchain.info он внедрил сервис Shared Coin, помогающий смешивать монеты из разных транзакций так, чтобы стало очень трудно определить, какие из них откуда поступили.

Роджер провел большую часть ноября в Англии, куда приехал для того, чтобы совместно с основателем Blockchain.info и только что вступившим в должность новым генеральным директором проекта наметить пути расширения компании. Количество биткойн-кошельков Blockchain.info существенно возросло за последние два месяца – от 350 тысяч до 700 тысяч. Когда Роджеру нужна была передышка, он шел в местный центр джиу-джитсу, где тренировался, облачившись в сшитую на заказ спортивную форму с большой золотой эмблемой Биткойна на спине.

Многие программисты и предприниматели мыслили в том же направлении, что и Роджер, расширяя горизонты технологии. Разработчики создавали новые криптовалюты, например Anoncoin и Darkcoin, с особым акцентом на анонимность пользователей. Другие амбициозные команды разрабатывали сервисы для обмена долларов и евро на биткойны без участия центральных сервисов вроде Coinbase или Bitstamp. Всем было понятно, что отныне компании, осуществляющие операции с традиционными валютами, становятся объектами традиционного регулирования.

События внешнего мира по-прежнему давали почву для опасений, которые когда-то подтолкнули шифропанков и Сатоши к созданию неподконтрольной властям валюты. Документы, обнародованные Эдвардом Сноуденом в 2013 году, ярко продемонстрировали, что Агентство национальной безопасности действительно отслеживало электронную переписку большей части населения Америки. Однако сдержанная реакция общества на новости о тотальной слежке АНБ также показала, что большую часть американцев не сильно заботил тот факт, что правительство собирает сведения о них. Разве слежка может повредить законопослушному гражданину?

В растущем сообществе биткойн-пользователей царило схожее настроение: большинство пользователей не слишком-то заботили вопросы конфиденциальности транзакций. В свете того, что стоимость биткойна приблизилась к отметке в тысячу долларов, все больше пользователей восславляли другие преимущества Биткойна, не связанные с его устойчивостью к правительственному контролю.

1 декабря Биткойн, наконец, впервые удостоился внимания аналитиков с Уолл-стрит. Трейдинговая компания Wedbush опубликовала отчет о первом в истории исследовании, посвященном Биткойну: в отчете эта технология была охарактеризована как инновация, способная изменить правила игры в платежной индустрии. Аналитик Wedbush Джил Луриа описал технологию с энтузиазмом, обычно свойственным участникам биткойн-форумов.

“Мы полагаем, что технология Биткойн ценна своей функцией проводника на пути к новой, всемирной, доступной платежной системе с открытым кодом”, – написал Луриа.

Из отчета следовало, что на тот момент Биткойн охватывал лишь 1 % от потенциального рынка, а стоимость одной монеты вполне способна возрасти и в десять, и в сто раз по сравнению с ее текущим значением – и достичь отметки в 100 тысяч долларов.

Те же самые тезисы привлекли к себе еще больше внимания четыре дня спустя, когда они прозвучали в аналитическом отчете Bank of America, первого крупного банка, обратившего внимание на эту технологию. Главный форекс-стратег Bank of America Дэвид By был настроен более скептично, чем Луриа: он перечислял такие опасности Биткойна, как волатильность курса и связь с преступным миром. Однако в 14-страничном отчете Bank of America была отмечена также высокая вероятность того, что новая платежная система составит серьезную конкуренцию сервисам денежных переводов, таким как Western Union.

Прогноз By касательно будущей цены биткойна не был столь оптимистичен, как прогноз Лурии, и тем не менее, по его предположению, совокупная стоимость сервисов экосистемы Биткойна оценивалась в 15 миллиардов долларов, что в пересчете составляло 1300 долларов за монету.

Предположение о том, что Биткойн способен занять место глобальной платежной системы, было озвучено не впервые. Об этом же в 2012 году говорил и Чарли Шрем – BitPay к тому моменту уже предлагал трансграничные переводы по существенно более выгодным расценкам, чем банки. Однако это предположение теперь звучало куда более весомо, поскольку исходило от представителей банковской индустрии, которые обладали возможностями для интеграции и популяризации технологии. Тем не менее наиболее четкое представление о том, как быстро развались события в описываемый период, можно было почерпнуть не из отчетов аналитиков, а из текста письма, которое Питер Бригер, член правления Fortress Investment Group, получил от исполнительного директора Wells Fargo, крупнейшего по многим параметрам банка страны.

Летом того года Бригер озвучил Wells Fargo свое предложение о сотрудничестве с целью создания крупной биткойн-биржи. Банк отказался в этом участвовать, и Бригеру пришлось свернуть свой амбициозный план переноса бизнеса Fortress в сферу виртуальных валют. Однако теперь Wells Fargo готов был вернуться к переговорам. Участники договорились о встрече в нью-йоркском офисе Fortress. Банк Wells Fargo никогда бы не предпринял никаких действий, идущих вразрез с предписаниями правительственных органов контроля, но теперь перспектива повсеместного применения Биткойна с одобрения регуляторов казалась вполне осуществимой.

Между тем, пока в Соединенных Штатах Биткойн завоевывал признание, в Китае его положение стремительно ухудшалось. 5 декабря, когда Бобби Ли садился в самолет, летящий в США, для того чтобы отправиться в свою первую заграничную командировку с тех пор, как Биткойн совершил прорыв на китайской земле, он получил звонок от репортера из Bloomberg News. Журналист попросил Бобби прокомментировать информацию, которую сообщили его источники: Национальный банк Китая якобы собирается ввести запрет на использование виртуальных валют.

Бобби ничего об этом не знал. В ноябре управляющий Национального банка в устном комментарии заявил, что обращение биткойна вряд ли будет признано законным, тем не менее подобные торговые операции не запрещены. Это высказывание натолкнуло многих на мысль о том, что центральный банк умывает руки. Такое толкование подстегнуло стоимость биткойна еще сильнее, и она взлетела до 7 тысяч юаней за монету. Однако Бобби, имея достаточный опыт наблюдения за поведением рынков, понимал, что эта лихорадка не может кончиться ничем, кроме драматичного падения, которое явно не поспособствует ни росту популярности Биткойна, ни перемене настроения китайских властей. Бобби предупредил о том, что цена вряд ли продолжит расти, и намекнул, что не отказался бы от поддержки центрального банка: “Если правительство решит взять под контроль работу биткойн-бирж, мы воспримем это решение с радостью”, – коротко ответил он репортеру, перед тем как выключить телефон.

Во время перелета настроение Бобби было оптимистичным, он ожидал, что в туманной сфере, где ему приходилось продвигаться наощупь, вскоре наступит ясность. Однако, когда самолет приземлился и Бобби включил телефон, он увидел около дюжины сообщений. Одно из них, от Линг Канга, отвечавшего за отношения с властями, содержало следующий текст: “Что бы ты ни делал, позвони мне немедленно”.

Еще по дороге в зону таможенного контроля Бобби позвонил Лингу и сказал, что узнал о послании Центробанка еще до вылета и надеется на лучшее. “Нет, нет, – ответил ему Линг по-китайски, и в его голосе отчетливо слышался испуг, – на этот раз все гораздо серьезнее!” Документ, о котором говорил Канг, был обнародован, пока Бобби был в полете, и его подготовил не только Национальный банк, но и главы четырех основных министерств. “Судьба Биткойна в Китае теперь под вопросом”, – сказал Линг.

Хорошая новость заключалась в том, что Биткойн не был признан противозаконным. Власти рассматривали его в качестве одного из видов цифровых активов, продажа и покупка которых не карается законом. Документ содержал предписание всем биржам, совершающим операции с виртуальными валютами, пройти процесс регистрации в Министерстве информации. Это означало, что власти не закроют все биржи поголовно в одночасье. Плохая новость, по мнению Линга, заключалась в том, что китайские власти не признали биткойны деньгами, вместо этого дав ему определение “цифровой товар”.

Правительство Китая тем самым вступило в самый центр жарких дебатов на тему категоризации биткойна. Мнение властей Поднебесной оказалось созвучно оценке Венсеса Касареса и некоторых других членов сообщества, считавших, что записи на блокчейне в наибольшей степени являются цифровыми активами, неким цифровым золотом, нежели деньгами вроде долларов и евро, – по той причине, что биткойн на тот момент не применялся массово в качестве средства обмена или расчетной единицы. Помимо отсутствия этих свойств, китайские власти отметили, что Биткойну не достает основной и важнейшей для валюты характеристики: поддержки правительства.

Тем не менее определение, данное Биткойну китайским правительством, не показалось Бобби столь ужасным. В Китае почти никто не использовал биткойны для покупки или продажи товаров – биткойны по-прежнему являлись формой рискованного вложения. Проблема, однако, заключалась в том, что, поскольку биткойн не признали деньгами, в соответствии с директивами правительства банки и платежные компании не могли совершать операции с биткойнами ни прямыми, ни косвенными путями. Бобби спросил Линга, чем это грозило. Значит ли это, что платежный оператор Tencent должен будет прекратить зачислять юани на счета ВТС China, если к самим биткойнам Tencent никакого касательства не имеет? Если да, то это конец.

Как это часто случалось с заявлениями китайских властей, формулировки были прописаны туманно, что давало представителям власти свободу трактовать их, как вздумается по ходу дела. Линг не слишком рассчитывал на благополучное развитие сценария. По его мнению, из заявления Центробанка следовало, что представители власти не одобряют столь масштабные спекуляции у себя под носом, и сделают все возможное, чтобы их прекратить.

Бобби, получивший американское образование, был настроен более оптимистично – в конце концов, Tencent пока еще не прекратил сотрудничество с ВТС China. Более того, в тексте заявления были очевидные пробелы, позволяющие им продолжать сотрудничать в том же духе.

Рынок, казалось, пришел к тому же выводу, что и Бобби, – после официального релиза правительственного заявления стоимость биткойна ушла в свободное падение, в течение часа снизившись на 25 % до отметки в 5200 юаней. Однако вскоре после этого цена монеты стала постепенно восстанавливаться и, когда Бобби покинул зону таможенного контроля, уже вновь колебалась вокруг отметки 6400 юаней за монету. Бобби произнес речь в Стэнфорде, своей alma mater, по ходу которой пояснил, что имеет причины для сдержанного оптимизма по поводу последних действий регуляторов.

Однако заявление китайского Центробанка не поставило точку в этой истории.

Оглавление книги