Книга: Цифровое золото: невероятная история Биткойна

Глава 15

Глава 15

В середине октября Чарли Шрем и Эрик Вурхис принимали у себя Венсеса Касареса – элегантно одетого мужчину с приятной внешностью и забавным иностранным акцентом. Венсес появился на горизонте команды BitInstant внезапно, никак не обозначая своих истинных намерений относительно Биткойна. При первой же встрече с Чарли и Эриком он произвел на них впечатление человека крайне необычного, мало похожего на любопытствующих программистов и предпринимателей, которые часто заглядывали в их офис. По всей видимости, Венсес уже досконально разобрался в механизмах работы Биткойна. Он озвучивал потенциальные риски, о которых знали только наиболее посвященные в тему биткойнеры и компетентно рассуждал о монетарной политике Соединенных Штатов и своей родной страны, где он родился и вырос – Аргентины. Он говорил легко и откровенно, и его слова звучали искренне, как отражение личного опыта.

“Биткойн заставил меня осознать: раньше я не понимал, что такое деньги”, – говорил он.

Чарли и Эрику было трудно сразу отнести его к какому-либо из известных им типов биткойнеров. Он явно не был либертарианцем, клеймящим правительство за преступления против свободы личности, но точно так же он не был похож на компьютерного гика или фаната криптографии. Когда посетитель ушел, вежливо завершив беседу, Эрик и Чарли все еще терялись в догадках о причинах его визита.

До этой поездки в Нью-Йорк Венсес уже год занимался развитием стартапа Lemon Digital Wallet, суть которого была в том, что клиенты могли хранить все свои кредитки и купоны в электронном виде на смартфоне. Однако этот стартап был далеко не первым в его карьере, и к своим сорока годам Венсес считался одним из самых успешных предпринимателей в сфере IT за всю историю Южной Америки. Еще подростком он запустил проект, ставший первым интернет-провайдером в Аргентине, а в двадцать лет основал компанию, превратившуюся во что-то вроде латиноамериканского E*Trade. Эта компания, получившая поддержку легендарного нью-йоркского инвестора Фреда Уилсона, была в дальнейшем продана банку Santander за 750 миллионов долларов. Часть денег от продажи компании Венсес потратил на покупку катамарана, на котором он со своей женой Бэль и детьми отправился в кругосветное путешествие. По возвращении из кругосветки они всей семьей перебрались в Кремниевую долину.

Венсес впервые узнал о Биткойне в конце 2011 года от друга-аргентинца, который считал, что эта технология даст возможность Венсесу быстрее и дешевле отправлять деньги домой. Имея опыт в финансовых технологиях, Венсес не мог пройти мимо концепции Биткойна. Какое-то время он экспериментировал и осваивал технологию, а потом заплатил 100 тысяч долларов двум знакомым хакерам из Восточной Европы, чтобы те попробовали взломать протокол Биткойна. Его особенно интересовало, смогут ли они подделывать биткойны или использовать монеты из чужих кошельков, чтобы оценить самые опасные из возможных рисков. К концу лета хакеры запросили еще времени и денег на взлом. Венсес перевел им еще 150 тысяч долларов в биткойнах. В октябре они пришли к выводу, что базовый протокол Биткойна взломать невозможно.

К моменту встречи в офисе BitInstant Венсеса уже вполне можно было считать биткойн-энтузиастом. Более того, он был твердо намерен распространять информацию о нем среди своих влиятельных друзей в Кремниевой долине, где до тех пор Биткойн не получил должного распространения. Тем не менее поддержка Долины, по глубокому убеждению Венсеса, была необходима данной технологии для того, чтобы выйти в мейнстрим.

Для Венсеса увлечение Биткойном стало чем-то большим, чем просто профессиональный интерес. Ведь до того как стать богатым и успешным, он жил в стране, которая и по сей день ведет ожесточенную борьбу с собственной валютой.

Во времена взросления Венсеса Аргентина практически постоянно пребывала с состоянии очередного финансового кризиса. В 1983 году, после нескольких лет галопирующей инфляции, правительство создало новое песо, равное 10 тысячам прежних. Эта мера не принесла никакого результата, и в 1985 году новое песо заменил аустраль, который равнялся 1000 новых песо. Через семь лет неукротимая инфляция вынудила правительство вернуть песо, на сей раз привязав его к доллару, в результате чего разразился новый, катастрофический по своим последствиям финансовый кризис. На протяжении всего этого времени инфляция регулярно достигала 100 % в год, то есть деньги населения в банках ежегодно обесценивались как минимум вдвое.

Венсес происходил из старинного аристократического рода, но его семья оказалась разоренной нескончаемыми кризисами и в итоге оказалась на овечьей ферме где-то на просторах Патагонии. Если отец не получал плату за шерсть сразу же после продажи, весь семейный доход резко сокращался из-за инфляции, вынуждая к еще большей экономии.

“Я думаю, что понимаю экономику лучше многих, так как вырос в Аргентине, – говорил Венсес. – Я повидал такие эксперименты с валютами, которые вы не можете себе даже представить. Я прошел курс уличной экономики, а не сухой академической теории”.

Один инцидент особенно крепко засел в его памяти. Во время первого крупного эпизода гиперинфляции после падения аргентинской военной хунты в 1984 году мама Венсеса как-то забрала его с сестрами из школы пораньше. Она несла в руках две огромные сумки, набитые деньгами – ей только что выдали зарплату наличными. Отправившись в местный магазинчик, они все вместе помчались вдоль полок, сгребая в корзину любую еду на своем пути, прежде чем цены на нее повысились. Сотрудник магазина только и делал весь день, что менял ценники на полках, чтобы поспеть за стремительно меняющимся курсом песо. Когда у кассы оказалось, что деньги еще остались, Венсес с сестрой сломя голову вновь побежали к полкам, чтобы успеть потратить все без остатка. Не потратить деньги немедленно на тот момент было равносильно их потере.

Этот опыт дал Венсесу глубокий личный опыт относительно природы денег, о которой многие узнают лишь по книгам. Скажем, в Америке доллар прекрасно выполняет три функции: является средством обмена, расчетной единицей для оценки стоимости товаров и средством сохранения стоимости.

В Аргентине же инфляционный песо использовался только как средство обмена – для повседневных трат, но никто не мог использовать его как средство накопления. Держать сбережения в песо означало выбрасывать их на ветер. Люди тут же меняли песо на доллары, которые позволяли сохранить их покупательную способность лучше самого песо. Из-за сильной волатильности песо люди запоминали цены в долларах, а не в национальной валюте, и еще долгое время доллар оставался самой надежной единицей расчетов в Аргентине.

Когда Венсес перечитал всю основную информацию о Биткойне, ему стало понятно, что для таких стран, как Аргентина, эта цифровая валюта может стать гораздо более эффективной системой хранения денег, нежели доллар. Аргентинцы покупали доллары у теневых спекулянтов и хранили дома в шкафах или под матрасом. Преимущества виртуальной валюты, купить и хранить которую можно онлайн, доступной в любой момент и из любого места и защищенной персональным ключом, были для него неоспоримы.

В начале 2012 года Венсес начал приобретать крупные суммы биткойнов на Mt.Gox и примкнул к обсуждениям на биткойн-форумах и в чатах.

В процессе знакомства с Биткойном он изучил несколько книг по истории денег; в особенности его заинтересовала книга “Долг: первые 5000 лет”, культовый текст, пользовавшийся популярностью у участников движения Occupy Wall Street. Антрополог Дэвид Грэбер в своей книге ставил под сомнение выводы историков и экономистов о том, что деньги стали развитием бартера. На самом же деле, как он утверждал, деньги являются развитием системы учета взаимных долгов. Изначально люди просто держали в голове, кто кому что должен. Изобретение денег позволило расширить эту систему, позволяя участвовать в ней даже незнакомцам, которые вряд ли доверяли друг другу.

По мере изучения вопроса Венсес почувствовал, что впервые за двадцать лет работы в сфере финансовых технологий он наконец-то начал по-настоящему понимать, что такое деньги. Он увидел, что отсутствие у Биткойна внутренней стоимости не имеет значения, если обратиться к истории денег. Золото использовалось в качестве денег не по причине какой-то его особенной ценности. Наоборот, оно приобрело ценность, поскольку хорошо подходило для использования в качестве денег. А подходило оно именно потому, что служило надежной всеобщей системой учета долгов на основании своих физических свойств. Каждый слиток золота был эквивалентом записи в некоей всеобщей книге бухгалтерского учета, перечислявшей невыплаченные долги.

“Мы используем золото вовсе не из-за его привлекательности или внутренней ценности – это убеждение довольно популярное, но глупое, – так говорил Венсес любому, кто готов был слушать. – Напротив, мы используем золото в ювелирном деле по причине его высокой стоимости”.

“А что такое вообще ценность?”, – спрашивал Венсес. “Ценность – это как раз записи в той самой универсальной бухгалтерской книге. Это физический символ богатства и власти. Так почему бы его не повесить на шею в качестве украшения? Однако если ты вынужден во всем доверять банкам или кому-нибудь еще, ценность становится ненадежной”.

В глазах Венсеса Биткойн – это более простой вариант универсальной системы учета; общепризнанный регистр, где каждый мог легко отследить свои и чужие долги.

Однако энтузиазм Венсеса поначалу не находил понимания у большинства его друзей из Кремниевой долины, за исключением нескольких латиноамериканцев, выросших в странах с несостоятельными национальными валютами, подобными аргентинскому песо, – вот они-то понимали, что к чему. Но в большинстве случаев Венсес сталкивался с крайне скептической реакцией. Как правило, первый же вопрос, который ему задавали, сводился к следующему: “Как, неужели этот Биткойн представляет собой что-то, кроме средства для онлайн-покупки наркоты?” Некоторые в Долине еще помнили крах проекта DigiCash Дэвида Чома в 1990-х. Но чаще всего собеседники Венсеса не могли взять в толк, зачем вообще нужны какие-то виртуальные деньги. “Кредитки или 20-долларовые купюры – разве нужно что-то еще, если речь идет о деньгах?” – недоумевали его друзья. С какой стати они должны доверять какому-то электронному коду, не обеспеченному ничем, кроме компьютеров горстки каких-то гиков-вольнодумцев?

Но после нескольких месяцев бесплодных попыток Венсес наконец-то добился успеха, убедив в преимуществах технологии одного из тех людей, чье мнение в этой области имело огромное значение, – Дэвида Маркуса, президента PayPal. Выросший во Франции и Швейцарии Дэвид был таким же чужаком в Кремниевой долине, как и Венсес. Более 10 лет он проработал в различных платежных стартапах и слышал немало грандиозных заявлений по поводу новых технологий, способных кардинально изменить способ обращения денег в Интернете. У него также был горький опыт столкновения с контролирующими инстанциями, которые плотно пасли любую компанию, имеющую хоть какое-то отношение к деньгами.

Однако осенью 2012 года в сознании Маркуса произошел переворот после того, как правительство Аргентины приказало его компании прекратить частные переводы внутри Аргентины с целью замедлить бегство из песо в другие валюты. Маркус по-новому оценил аргументы Венсеса, когда он своими глазами увидел, как взлетела цена Биткойна в Аргентине сразу после вступления ограничений в силу, подтверждая его догадку о том, что аргентинцы видят в Биткойне способ обойти запреты правительства. И тогда он создал аккаунт на Mt.Gox и купил свои первые биткойны. Поступив так, Маркус стал одним из первых крупных финансистов, изменивших свои убеждения и оценивших Биткойн – благодаря Венсесу.

Венсес управлял своей компанией вместе со старым другом из Аргентины Феде Мурроне. В отличие от Венсеса, тот был родом из рабочей семьи и выглядел, как заправский байкер. Они дружили с подросткового возраста, вместе создавали первый интернет-стартап в Аргентине и оставались с тех пор близкими друзьями. Феде писал код для проектов Венсеса, но жил в Аргентине, чтобы быть ближе к своей семье.

Венсес прилетал в Буэнос-Айрес раз в несколько месяцев, чтобы проверить, как идет работа Феде и его команды программистов. Каждая поездка напоминала ему, каково это – жить в стране с разбитой денежной системой, и его вера в потенциал Биткойна крепла. Как и любой опытный путешественник, приехавший в Аргентину, Венсес обращался к уличным менялам всякий раз, когда ему требовались песо. Пользоваться кредитными картами и банкоматами пока никто не запрещал, но они обменивали песо по официальному курсу, который был примерно на 35 % ниже “уличного” курса. С помощью заниженного официального курса правительство пыталось сделать так, чтобы обмен на доллары стал невыгодным, справедливо опасаясь того, что при справедливом обменном курсе, население просто обменяет все свои сбережения на доллары, тем самым обрушив стоимость песо еще больше и поставив крест на экономике страны. Не так давно правительство начало даже штрафовать экономистов, ставящих под сомнение справедливость официального обменного курса. На протяжении всего 2012 года ситуация только ухудшалась, и это привело к тому, что правительство обрушило свой гнев на PayPal.

Уровень инфляции был не единственной проблемой местной финансовой системы. Как и во многих других развивающихся странах, в Аргентине было невероятно трудно открыть банковский счет и еще труднее получить кредитную карту. У Венсеса никогда не было личного банковского счета в Аргентине, несмотря на то что он там вырос. Люди были вынуждены расплачиваться наличными в аптеках и магазинах и, соответственно, носить с собой крупные пачки банкнот. Венсесу казалось, что Биткойн с его безопасными цифровыми кошельками способен помочь аргентинцам решить и эту проблему.

В офисе Lemon в Буэнос-Айресе Венсес и Феде должны были работать над своим новым стартапом, но вместо этого они часами исследовали возможности Биткойна и обсуждали, как можно использовать его потенциал. В конце 2012 года они организовали первую в истории встречу биткойнеров в Аргентине в одном из популярных виски-баров. Участников было немного, если не принимать во внимание друзей Венсеса, многие из которых к тому времени всерьез увлеклись этой новой технологией. Полупустой зал не стал для них сюрпризом, учитывая то, как непросто было приобрести биткойны в Аргентине. Вывести деньги со счета аргентинского банка и завести на счет Mt.Gox или другой биткойн-биржи было невероятно дорого и сложно. И ни один аргентинский банк не стал бы сотрудничать с местной Биткойн-компанией.

Тем не менее на аргентинском сайте, посвященном защите свободы в Интернете, уже вовсю обсуждали Биткойн. Всякий раз, оказываясь в Аргентине, Венсес выставлял на продажу некоторое количество электронных монет в баре неподалеку от своего офиса. И каждый раз новые люди проявляли интерес, а один пожилой джентльмен приходил всякий раз и всегда покупал понемногу. Он был молчалив, угрюм и не производил впечатления технологически подкованного человека. Однажды после очередной довольно крупной покупки Венсес вежливо поинтересовался, осведомлен ли его покупатель о рисках, связанных с Биткойном. “На мой взгляд, это крупная сумма, и вы сильно рискуете, – пояснил он со всей обходительностью. – Вы понимаете, что можете потерять все?”

“А сколько раз ваша семья теряла все свои сбережения в песо?” – задал Венсесу встречный вопрос неразговорчивый покупатель.

“Три, может, четыре раза”, – ответил Венсес.

“Вот, а я и того больше”, – подытожил угрюмый джентльмен.

Он добавил, что хотел сначала перевести свои сбережения в доллары, но для этого пришлось бы согласиться с грабительскими обменными курсами и хранить похудевшие сбережения в шкафу. И кто мог гарантировать, что доллар не повторит судьбу песо? “Никто больше не заставит меня хранить деньги в песо”, – резюмировал он.

Биткойн появился в жизни Венсеса в определяющий период, который можно было бы назвать кризисом среднего возраста. За плечами у него было уже несколько успешных проектов, вследствие чего он владел усадьбой в Пало-Альто с двумя домами, бассейном, теннисным кортом и видом на залив. В дополнение к десяткам миллионов долларов от продажи первых стартапов он несколько неожиданно для самого себя стал получать немалые дивиденды от инвестиций в компании своих друзей.

Однако недавно его очередной проект Bling Nation постиг провал. Он тут же запустил следующий стартап, Lemon. Многие друзья Венсеса считали, что Lemon стал воплощением его навязчивой идеи во что бы то ни стало преуспеть в Кремниевой долине или даже попыткой доказать, что провал Bling Nation был досадным исключением. Некоторые признаки того, что Lemon не оправдает ожиданий Венсеса, уже были заметны. И как любой стартап на этапе становления, он требовал к себе больше внимания руководителя, чем человек в состоянии обеспечить. Это был уже двенадцатый стартап в карьере Венсеса, и его жене вновь пришлось почувствовать себя матерью-одиночкой с тремя детьми. В конце концов Венсес и Бэль уже решили, что этот стартап станет последним.

Эти трудности поставили Венсеса в сложное положение, которое он до поры умело скрывал. Несмотря на все доходы, которые принесли прежние проекты, ни один из них не достиг изначально поставленных глобальных целей. Еще в Аргентине он надеялся, что его первая компания Patagon сможет обеспечить доступ к финансовым услугам для сотен миллионов латиноамериканцев, которых чурались банки. В итоге он не смог получить для компании банковскую лицензию, и услугами финансовой онлайн-фирмы, которую он создал, пользовалась в основном обеспеченная латиноамериканская элита. Для Венсеса Биткойн казался решением множества актуальных проблем: с помощью Биткойна любой пользователь мог получить доступ к финансовым услугам, вне зависимости от его местоположения, без необходимости получать чье-либо разрешение. Он верил в зарождающуюся технологию и в то, что сможет способствовать ее развитию до небывалых масштабов.

Бэль неоднократно была свидетельницей того, как Венсес загорается очередным технологическим открытием. Его легко воспламеняющаяся натура и способность поддерживать огонь энтузиазма помогли ему стать успешным продавцом стартапов. Однако изначальный запал, как правило, быстро растрачивался со временем. Но с Биткойном все было иначе. 2012 год подходил к концу, и Бэль начала осознавать, что этот проект отличается от всех предыдущих увлечений Венсеса. Ее отнюдь не радовало то, как много времени Биткойн отнимает у и без того загруженного делами Венсеса. Но даже сама Бэль постепенно попадала под обаяние мистической природы этой новой валюты и тайны личности ее создателя. Вскоре она уже обсуждала с Венсесом собственные теории о том, кем бы мог быть Сатоши.

В начале января Венсес совершил путешествие с группой состоятельных приятелей с Западного побережья в охотничье поместье в канадских Скалистых горах с большим винным погребом, сауной и прислугой. Их пригласил туда Пит Бригер, с которым Венсес познакомился несколько лет назад в организации для молодых руководителей. Даже среди себе подобных богатых и влиятельных личностей Пит всегда выделялся. По окончании Принстона он 15 лет проработал в Goldman Sachs, после чего дорос до поста руководителя Fortress Investment Group – фирмы, контролирующей ряд огромных частных капиталов и венчурных фондов.

Бригер обладал крупной нескладной фигурой и был известен своими смелыми инвестициями в сфере проблемных долговых обязательств – область, в которой могли успешно работать очень немногие. Как следствие Бригер имел огромное влияние на многие крупные компании и даже на правительства небольших стран. Он иногда называл себя “собирателем финансового мусора” и действительно немного внешне походил на старьевщика. В 2009 году он стал сопредседателем Fortress Group, контролировавшей на тот момент инвестиции более чем на 30 миллиардов долларов, среди многочисленных активов которой была и рекреационная компания, владевшая охотничьим домиком, в котором проходила эта встреча.

Венсес не вел себя, как альфа-самец, в отличие от большинства там присутствовавших. Он всегда помнил о своих корнях и поддерживал связь с родственниками в Патагонии, а на парковке рядом с его домом стояла скромная Субару, а не Тесла или спорткар. Вместо роскошных круизов он предпочитал поездки с женой на Burning Man, а недавно отважился провести несколько дней в глухой деревне в Андах без какого бы то ни было комфорта на пару с лучшим другом юности. Однако Венсес прекрасно владел собой и умел слушать собеседника, что всегда позволяло ему легко сходиться с напористыми и влиятельными игроками.

Утром по приезде в поместье Венсес, Бригер и остальная компания поднялись на борт стоявшего во дворе дома красно-белого вертолета Bell 212 и поднялись к высоким белым пикам, чтобы покататься на лыжах. После обеда участники встречи вернулись в дом и расселись в роскошном зале с камином поистине невообразимых размеров. Эти люди были не из тех, которые болтают о детях или предстоящем Суперкубке. Они посвятили всю свою жизнь бизнесу, и Пит настоял, чтобы все поделились своими лучшими инвестиционными идеями.

“Пит, я уже говорил тебе, что поглощен Биткойном, – сказал Венсес, когда пришла его очередь. – С тех пор для меня ничего не изменилось”.

Почувствовав интерес участников, он вкратце разъяснил базовые принципы этой системы, позволяющей людям перемещать деньги по всему миру мгновенно. Этот довод, несомненно, должен был понравиться финансистам, которым часто приходится совершать миллионные транзакции в разные точки мира.

“Вы можете позвонить кому-то по скайпу в Джакарту, – объяснял Венсес. – Вы увидите и услышите собеседника с помощью широкополосного соединения. Невероятная, почти магическая вещь. Вы вешаете трубку и хотите перевести им один цент, но это невозможно. И это просто нелепо! Отправить цент, по идее, легче, чем увидеть и услышать человека. И так оно и должно быть”.

Технология блокчейна делает это возможным, и она способна на гораздо большее, как подчеркнул Венсес. По его мнению, Биткойн являет собой следующую ступень эволюции денег. Он попробовал донести до аудитории свои недавние открытия относительно сути и происхождения денег. Владея биткойнами, любой человек мог точно знать, какими активами он располагает, без привязок к какой-либо определенной стране, чего не скажешь о песо и долларах. Даже по сравнению с универсальным золотом, которое по-прежнему оставалось труднодоступным и непростым в плане хранения активом, биткойны выгодно отличались тем, что их мог с легкостью покупать, хранить и переводить абсолютно любой пользователь, имеющий соединение с Интернетом.

“Впервые за все пять тысяч лет существования денег мы придумали что-то получше золота, – сказал он. – И не просто чуть лучше, а значительно лучше. Нечто еще более дефицитное, делимое и надежное. Гораздо более транспортабельное. Нечто более эффективное”.

У Пита была привычка брать долгие драматические паузы, перед тем как отреагировать на сказанное, и в его первом вопросе Венсесу отчетливо слышался скептический настрой. Однако последующие вопросы наводили на мысль, что по ходу беседы его восприятие менялось. Имея большой опыт работы с проблемными проектами, Пит мог без труда увидеть, в чем именно проблема. Чем больше он размышлял на эту тему, тем более несостоятельными казались ему современные системы денежных переводов.

Кроме того, для него имел большое значение еще и другой момент. Венсес подтверждал свои слова действиями. На протяжении 2012 года он методично вкладывал деньги в Биткойн, постоянно увеличивая объемы покупок; таким образом, к моменту встречи около 10 % его состояния, исчислявшегося десятками миллионов долларов, были вложены в биткойны. Пит уважительно относился к цифрам и к четким уверенным действиям.

В тот же вечер Пит написал письмо своему доверенному советнику в Fortress Биллу Танона и спросил, что тот знает о Биткойне. По возвращении в Сан-Франциско Пит открыл счет на Mt.Gox и сразу приобрел биткойны на 100 тысяч долларов. На работе Пит начал обсуждать с Танона и другими коллегами, как именно Fortress может принять участие в этом новом криптовалютном рынке.

Оглавление книги