Книга: Как люди думают

Еще два кита

Еще два кита

Сказки больше, чем правда: не потому, что они рассказывают нам о том, что драконы существуют, а потому, что они говорят, что драконов можно победить.

Гилберт Кит Честертон

Кроме игр детское воображение стоит еще на двух китах – это сказки и загадки. Начнем со сказок.

Толкин писал, что любая волшебная история выполняет три функции: бегство от действительности, утешение и счастливый конец. Но он не упомянул самого главного – сказки будят фантазию. В развитии ребенка есть очень важный качественный скачок – когда он начинает врать. Или придумывать. Начинает хитрить в играх. Обычно, столкнувшись с подобным, родители очень расстраиваются. А на самом деле это прорыв в новое измерение, осознание того, что вместо единственной реальности «как все было на самом деле» существует бесконечное множество других реальностей «как бы это могло быть». Кроме того, на обмане/придумывании построено огромное количество прекрасных вещей: художественная литература, театр, живопись, кинематограф, вежливость…

 Первым применил принцип деконструкции к сказкам наш выдающийся филолог Владимир Пропп. В книге «Морфология сказки» он показал, что огромное количество сказок построено по одинаковым схемам.

 Попробую пояснить на примере двух таких разных историй, как «Гуси-лебеди» и «Властелин колец».

Сначала описывается мир, близкий к совершенству.

«Гуси-лебеди» – классическое «жили-были… принесем тебе булочку, сошьем платьице, купим платочек» / у Толкина это милая Хоббитания.

Потом нарушается важный запрет: девочка не послушалась наказа родителей «не ходи со двора» / Исилдур сохраняет кольцо, которое должен был уничтожить.

Из-за этого случается страшное: прилетают гуси-лебеди и похищают ребенка / на Средиземье надвигается Зло (назгулы на драконах - вылитые гуси-лебеди).

Героем становится самый слабый - маленькая девочка / у Толкина вместо всех прекрасных Леголасов, Арагорнов и Гэндальфов (эльфов, людей и волшебников) главным героем становится маленький хоббит.

Дальше обязательно идет путешествие, связанное с испытанием доблести: разговор с говорящей яблонькой / встреча с говорящими энтами; «печка, спрячь меня» / хранители кольца идут через Морию...

В сказочном мире должен быть свой проводник: «ежик, не видал ли, куда гуси полетели» / проводником через Мордор становится Голлум...

 А в конце сказки равновесие мира обязательно восстанавливается. Почти по такой же схеме снято огромное количество американских фильмов-катастроф.

 Интересно наблюдать, как сильно изменились сказки всего за несколько веков. Еще недавно они пугали детей. Первоначальные версии сказок: Гамельнский крысолов топит детей, Принц насилует Спящую красавицу, сестры Золушки отрезают себе пятки, чтобы надеть маленькую хрустальную туфельку...

Например, сюжет о девочке, обманутой волком, был распространен во Франции и Италии со Средних веков. Содержимое корзинки менялось: в Северной Италии внучка несла бабушке свежую рыбу, в Швейцарии - головку молодого сыра, на юге Франции - пирожок и горшочек масла.

В фольклорных записях сюжет выглядит следующим образом: мать посылает дочь к бабушке с молоком и хлебом. Та встречает волка, рассказывает ему, куда идет. Волк обгоняет девочку, убивает бабушку, готовит из ее тела кушанье, а из крови - напиток, надевает платье бабушки и ложится в ее кровать. Когда девочка приходит, волк предлагает ей поесть. Бабушкина кошка пытается предупредить дитя о том, что та ест останки бабушки, но волк кидает в кошку деревянными башмаками и убивает ее. Потом волк предлагает девочке раздеться и лечь рядом с ним, а одежду бросить в огонь. Послушавшись и улегшись рядом с волком, она спрашивает, почему у волка много волос, широкие плечи, длинные ногти, большие зубы. На последний вопрос волк отвечает: «Это чтобы поскорее съесть тебя, дитя мое!» - и съедает девочку.

 Интересно, что если изначально мораль сказки состояла в том, что нельзя нарушать общепринятые нормы поведения, то потом мораль трансформировалась в предупреждение непослушным детям. Никаких охотников, спасших девочку и бабушку, в сказке не было.

 Точно так же и стихотворение русского поэта Федора Миллера про зайчика («Раз, два, три, четыре, пять / Вышел зайчик погулять...») заканчивалось словами «умирает зайчик мой». Концовка была смягчена позднее «принесли его домой, оказался он живой».

Кстати, при жизни Миллера вышло шеститомное собрание его стихотворных переводов и сочинений. А в памяти потомков остался только зайчик.

У эскимосов Аляски есть легенда: души умерших улетают в небесный дворец, над которым горит Полярная звезда. Для живых людей этот дворец невидим, но иногда его обитатели открывают окна, и свет падает на облака. Тогда мы видим полярное сияние.

В «Народных русских сказках» Афанасьева есть вариант сказки «Репка», в котором вырвать репку помогают ноги: «Пришла друга нога; друга нога за ногу, нога за сучку, сучка за внучку, внучка за бабку, бабка за дедку, дедка за репку, тянут-потянут, вытянуть не можут!» Только с приходом пятой ноги репку удается вырвать из земли.

В Германии есть предание, что звезды - это очи ангелов, заботливо взирающих с высоты на людей. Детям не разрешали показывать на звезды пальцем, чтобы не уколоть очей ангелов.

В список самых страшных фильмов всех времен и народов включили «Бемби» (1942). Взрослые вспоминают тот панический ужас, который охватывал их в детстве при просмотре мультфильмов Диснея. Там были все детские страхи: родители исчезают или умирают, мачеха замышляет убийство, мальчик бросает школу и превращается в осла.

«Если пройдешь льды, идя все к северу, и перескочишь через стены ветров кружащих, то попадешь к людям, которые только любят и не знают ни вражды, ни злобы. Но у тех людей по одной ноге, и каждый отдельно они не могут двигаться, но они любят и ходят обнявшись, любя. Когда они обнимутся, то могут ходить и бегать, а если они перестают любить, сейчас же перестают обниматься и умирают. А когда они любят, они могут творить чудеса»

(Степан Писахов).

«Один человек, искавший легкого заработка, решил отправиться в страну одноглазых, поймать одноглазого человека и показывать того за деньги, рассчитывая, что каждый зритель будет платить ему по медной монете. Он нашел страну одноглазых, но сам стал зрелищем для одноглазых, поймавших его и показывавших за деньги двуглазое чудовище»

(японская сказка).

«В большие праздники, в гулянки мы летно пиво особливо варили. Как которы пьяны забуянят - сейчас мы этого пива летного чашку али ковш поднесем. - Выпей-ко, сватушко!

Пьяной что понимат? Вылакат - его и выздынет над деревней. За ногу веревку привяжем, чтобы далеко не улетел, да прицепим к огороду али к мельнице. Спервоначалу в одно место привязывали, дак пьяны-то драку учиняли в небе. Ну, за веревку их живым манером растаскивали жоны; своих мужиков кажна к своему дому на веревке, как змеек бумажной на бечевке, волокут.

Мужики пьяны в небе руками машут, жон колотить хотят, а жоны с земли мужиков отругивают во всю охотку. Мужики протрезвятся в вольном воздухе скоро, как раз к тому времени, как бабы ругаться устанут. Тут жоны веревки укоротят, ну мужья и дома»

(Степан Писахов).

«В сказках братьев Гримм женщины ведут себя гораздо хуже, чем мужчины: на 200 сказок встречается 16 злобных матерей (мачех) и всего 3 злобных отца (отчима). 23 злые ведьмы против 2 злых колдунов. 13 молодых женщин убивают или предают мужчин, которые их любят. Мужчина такой только один»

(Айзек Азимов, «Книга фактов»).

«Луна и крыса заспорили об участи людей. И каждый хотел, чтоб она была подобна их собственной участи. В споре победила крыса. И люди стали умирать. Если бы победила луна - люди бы возрождались к жизни, как луна после новолуния»

(сказка островов Фиджи).

«Была девочка, имя Гынкы-нэут. Собрались в шатре совершающие служение, закрыли дымовое отверстие, поют, а между тем это собаки. Одни поют - “Кооо, кооо!”, воют дружечки, другие - “Коон, коон, коон!”, третьи, стоящие - “Ооо, нооо!” Наконец хозяйка дома говорит девушке: “Посмотри-ка, что за поющие, зачем они закрыли дверь и дымовое отверстие?” Нашла щель, заглянула. Все собаки воют. Люди прибежали и стали колотить. Убежали собаки на западную сторону, стали русским народом»

(чукотская сказка).

«Жила одна женщина. Однажды в ее дом зашел очень бледный мужчина и женился на ней. В один прекрасный день муж заявил, что идет дрова рубить, взял топор и вышел из дому. Вскоре услыхала женщина какой-то странный голос. Вышла она на двор и вот что ясно расслышала: “Я снег и сейчас растаять, исчезнуть намерен”. Действительно на склоне пригорка увидела женщина тающий снежный комок. Тогда она узнала, что муж ее был снегом-мужчиной»

(айнская сказка).

«Рыцарь всегда там, где драконы»

(Бен Кингсли).