Книга: Как люди думают

Язык

Язык

Мы живем в языке, а не в стране.

Эмиль Чоран

Мышление очень сильно зависит от языка. Если в слове «славянин» вы слышите «слава», то англичанин, возможно, услышит «рабство» (slave – slavery).

Если вы испанец и ничего даже не слышали о пользе ядов, в слове «кураре» вы услышите curar – выздоравливать, лечить.

Русский язык прекрасно приспособлен для языковых игр. Знаете, сколько разных фраз можно получить, если записать в разном порядке слова: я, вчера, пришел, домой, вечером? 120. И комбинаторика в нас заложена с детства. Это вовсе не значит, что другие языки хуже. Строгий порядок английского как будто специально создан для языков программирования. А иероглифы прекрасно развивают образное мышление. Император Карл V предпочитал говорить по-испански с Богом, по-итальянски с женщинами, по-французски с мужчинами, а по-немецки с лошадью.

Вполне возможно, то, что происходит у вас в голове, происходит и в голове вашего соседа. Сколько раз в компании вы только открывали рот, чтобы остроумно пошутить, как эту шутку произносил ваш сосед. Не увлекайтесь каламбурами. Это слишком просто. Любой человек, который по-настоящему любит буквы, умеет их переставлять.

 У Юрия Карабчиевского в «Воскресении Маяковского» было хорошее наблюдение:

«Нет более скучных и унылых людей, нежели упорные каламбуристы. Вот ты разговариваешь с ним, разговариваешь и вдруг замечаешь по особому блеску глаз, что он тебя совершенно не слышит, что он слушает не тебя, а слова, да и то не все, а одну только фразу. Он случайно выхватил ее из текста и теперь выкручивает ей руки и ноги, тасует суффиксы и приставки, выворачивает наизнанку корни. Лихорадочная механическая работа совершается в его усталом мозгу. И когда наконец каламбур готов, он выпаливает его как последнюю новость, огорашивая тебя в середине слова, и приходится вымучивать вежливую улыбку, тихо сожалея о смысле недосказанного».

Очень часто языковые игры заводят в тупик. На случайном созвучии строятся языковые теории. Министр народного просвещения Александр Шишков написал «Славянский корнеслов», в котором доказывал, что русский язык был мировым праязыком, от которого произошли все остальные языки.

 Петр Вяземский в своих записных книжках пишет: «Генерал Костенецкий почитает русский язык родоначальником всех европейских языков, особенно французского. Например, domestique [слуга] явно происходит от русского выражения дом мести. Кабинет не означает ли как бы нет: человек запрется в комнату свою, и кто ни пришел бы, хозяина как бы нет дома. И так далее. Последователь его, а с ним и Шишков, говорил, что слово республика не что иное, как “режь публику”».

 Василий Тредиаковский считал, что Норвегия – это искаженная форма слова «наверхия», так как эта страна расположена наверху географической карты, а название Италия восходит к слову «удалия», потому что страна эта на много верст удалена от России. Саксония происходит от слова «сажения» – от многих в ней растущих насаждений, а Британия – от слова «братание» или «пристания».

В 1865 году газета «День» писала:

«Инициатива. Какое варварское слово! Нельзя ли русским писателям и словесникам придумать и пустить в ход русское того же смысла слова, например, хоть начаток, початок, задумок, переодел или что-нибудь лучше этого?»

 В редакции пекинской газеты «Цзинь Пао» существовал бланк для возвращения авторам непринятых рукописей. Он был написан так, что авторы не расстраивались, получив отказ, а гордились им.

«Преславный брат Солнца и Луны! Раб твой распростерт у твоих ног. Я целую землю перед тобой и молю разрешить мне говорить и жить. Твоя уважаемая рукопись удостоила нас своего лицезрения, и мы с восторгом прочли ее. Клянусь останками моих предков, что я никогда не читал ничего столь возвышенного. Со страхом и трепетом отсылаю ее назад. Если бы я дерзнул напечатать это сокровище, то правитель повелел бы, чтобы оно навсегда служило образцом и чтобы я никогда не смел печатать ничего, что было бы ниже его. Мой опыт говорит, что такие перлы попадаются раз в десять тысяч лет, и поэтому я возвращаю его тебе. Молю тебя: прости меня. Склоняюсь к твоим ногам. Слуга твоего слуги, редактор, (подпись)».

 Слова становились сильным оружием. На Руси в XVI-XVIII веках в официальных документах для обозначения лиц, обвиняемых в тяжких преступлениях, использовали полуимя – Стенька Разин, Гришка Отрепьев, Емелька Пугачев.

Подобную практику взяли на вооружение и коммунисты. Газета «Правда» от 9 января 1935 года сообщила, что местная советская власть за недопоставку зерна переименовала три колхоза в Курской области – «Имени Буденного», «Имени Крупской» и «Красная нива» – в «Лодырь», «Саботажник» и «Бездельник». Потребовалось вмешательство ЦК, чтобы отменить это переименование.

 В средневековье переписчики боролись с воровством дорогих книг с помощью проклятий. Как правило, они писались в конце книги. Это было единственное место, где переписчику дозволялось отступать от оригинала. Например: «Если кто-нибудь украдет или не вернет эту книгу ее владельцу, да растерзают его змеи, да разобьет паралич все его члены. Да проведет он всю жизнь в тюрьме, не зная милосердия, и да не будет конца его мукам. Книжные черви да будут терзать его внутренности, и на Страшном суде будет определено ему вечно гореть в адовом огне».

 Словом можно было и наградить: живописец Карл Брюлло получил в подарок от царя букву «в» и стал зваться Брюлловым.

Начиная с XVI века именование с -вичем считалось особой привилегией. В 1610 году царь Василий Шуйский в благодарность за содействие купцов Строгановых в присоединении Урала и Сибири повелел Максиму и Никите Строгановым, их потомкам и потомкам Семена (Иоанникиевича) Строганова писаться с -вичем и даровал особое звание именитых людей. В XVII столетии Строгановы были единственной купеческой фамилией, носившей это звание.

 Оноре де Бальзак, Даниэль Дефо и Пьер Жан де Беранже сами добавили к своему имени аристократическую частицу «де». А датский режиссер Ларс фон Триер – частицу «фон».

 Даже порядок прочтения может изменить смысл. Вот стихотворение Джонатана Рида «Потерянное поколение»[5]:

Я часть потерянного поколения

И я отказываюсь верить, что

Я могу изменить этот мир.

Я понимаю, возможно, это шокирует вас, но «Счастье уже внутри тебя».

– Это ложь, на самом деле

Деньги сделают меня счастливым

И в тридцать лет я расскажу своему ребенку, что

Он – не самая важная часть моей жизни.

Мой босс будет знать, что

Мои принципы:

Работа

Важнее, чем

Семья

Послушайте:

С давних пор

Люди живут семьями

Но сейчас

Общество никогда не будет таким, как прежде

Эксперты говорят мне

Через тридцать лет я буду праздновать десятилетие моего развода.

Я не верю, что

Я буду жить в стране, которую я сам создам.

В будущем

Уничтожение природы станет нормой.

Никто не верит, что

Мы сохраним нашу прекрасную планету.

И конечно,

Мое поколение уже потеряно

Глупо полагать, что

Есть надежда.

А теперь прочитайте стихотворение снизу вверх.

^{Тишина. Фотография автора.}

 Мы очень зависимы от слов. И часто для решения задачи достаточно просто изменить название предмета. Вслушайтесь: «Россия – сырьевой придаток Запада». Звучит неприятно. Но то же самое можно сказать иначе: «Россия – энергетическая сверхдержава!» Суть не поменялась, а кажется, что ситуация резко улучшилась.

 Очень важны названия для книг. В 1925 году в США было распродано всего 1500 экземпляров «Пышки» Мопассана. Издатель выпустил ее же под другими названиями: «Любовь и другие истории» (37,000 экземпляров). «Как свершилось заклание одной французской проститутки» (54,700 экземпляров).

«Воспоминания» Казановы принесли издателям одни убытки. Книгу переиздали под названием «Величайший в истории совратитель женщин». Очень быстро был распродан весь тираж, и 20,000 экземпляров пришлось допечатывать.

 Во время Второй мировой войны американцы разбрасывали над японскими позициями листовки с призывом сдаваться. Практически с нулевым эффектом. Сдаться для японского солдата значило покрыть себя позором. Тогда формулировку просто смягчили. К солдатам обращались с призывом сохранить свою семью. «Сдавайтесь» заменили на «прекращайте сопротивление».

 Конвенция о режиме проливов от 1936 года запрещала проход через пролив Дарданеллы авианосцев. Тогда все советские авианосцы стали называться авианесущими крейсерами.

 Немецкий филолог Виктор Клемперер написал книгу о языке Третьего рейха. Он отмечал, что тоталитарный язык всегда пользуется эвфемизмами. Когда нацистское радио начинало особенно часто употреблять прилагательное «героический», это означало, что речь шла о разгроме. Слово «уничтожение» было заменено на слово «спецобработка», а «массовое уничтожение» – на «окончательное решение».

Джойс считал в английском языке самым красивым слово cuspidor (плевательница), а Толкину нравилось, как звучит cellar door (дверь подвала).

 Работорговцы не предусматривали в переполненных трюмах места для негритянских богов. А на новом месте изготавливать идолов было небезопасно. Хозяева, кто из христианского рвения, кто из страха перед магией, жестоко преследовали идолопоклонство своих рабов. Тогда рабы начали поклоняться своим богам в образе католических святых. Йемайя – богиня моря, покровительница рожениц и великая богиня плодородия – чтилась в образе Мадонны, а бог войны и железа Шанго – в образе святой Варвары (атрибутом великомученицы был топор).

 Ни одна страна не хотела считать сифилис «своей» болезнью. Итальянцы называли его испанским или французским, французы – итальянским, англичане – французским, русские – польским, турки – французским, индийцы и японцы – португальским, а испанцы – гаитянским.

 КПД электрической лампы накаливания около 5%. Остальное идет на нагрев. Можно повысить КПД до 95%, просто изменив название с осветительного прибора на нагревательный.

 У дворян-винокуров хорошим тоном считалось производить разновидности водок на все буквы русского алфавита: анисовую, березовую, вишневую, грушевую, дынную, ежевичную, желудевую, зверобойную, ирговую, калиновую, лимонную, мятную и малиновую, ноготковую, облепиховую, полынную и перцовую, рябиновую, смородиновую, тминную, укропную, фисташковую, хренную, цикорную, черемуховую, шалфейную, щавелевую, эстрагонную, яблочную.

 У индейцев квактул (Британская Колумбия) существует обычай: если кто-нибудь берет в долг деньги, то оставляет в залог свое имя. До тех пор пока долг не будет возвращен, человек остается безымянным. В это время другие индейцы подзывают его жестами или нечленораздельными криками.

Петр Вяземский как-то называл одному итальянцу слова русского языка, допытываясь, какое эстетическое впечатление они на него производят. Итальянский язык считался в те времена образцом высшей музыкальности. К великому удивлению поэта и его друзей, иностранец признал самым благозвучным слово «телятина», предположив, что это нечто вроде нежного обращения к девушке.