Книга: Как мы покупали русский интернет

Гедзь

Гедзь

Настоящая фамилия моего отца – Гедзь. Он поменял ее, когда женился на маме и стал Васильев. Зачем он это сделал?

Этот вопрос все чаще и чаще стал задавать я себе и маме, когда он уже ушел от нас.

– Мама, как это было, расскажи! – стал я требовать от нее подробный рассказ об этом необычном решении, когда муж вдруг меняет свою фамилию на фамилию жены. И мама откровенно призналась, что они вообще это не обсуждали, это было неожиданно и для нее самой.

Мои родители познакомились в Харькове, где отец заканчивал институт, а она вечерний техникум. Он был родом из бедного западноукраинского села под Хмельницким, а она из простой русской деревни на псковщине. Вопросы фамилий, родословных их совсем не волновали.

Это были дети военных лет. Его село и ее деревня в войну были заняты немцами, отцы пропали без вести в ту войну, и их с братьями и сестрами воспитывали в голодные военные годы одинокие матери. Затем они покинули свои деревни и пошли искать счастья в город.

Так они вместе и оказались в Харькове, где познакомились и решили пожениться.

– Ему сразу понравилась моя красивая фамилия – Васильева, – рассказывала мне мама.

Возможно, в институте кто-то шутил и смеялся над его странной украинской фамилией, и он решил ее поменять. Наверное, ему казалось, что с понятной русской фамилией ему будет легче продвигаться на работе. Все это были просто версии мамы, но до конца уверена она в них не была. Ведь любая смена фамилии требовала каких-то правок. В институт он поступал как Гедзь, а диплом уже получал как Васильев. Уезжал из Горловки, со своего предприятия в институт, с одной фамилией, а назад возвращался уже с другой.

– Все-таки, мама, мне это до конца не понятно, – продолжал допытываться я.

Когда в Горловку на свою свадьбу он позвал двух родных братьев, и те узнали, что он сменил фамилию, случился скандал.

– Ты предал имя отца! – кричал на него старший.

Они чуть не подрались.

Братья недолго подозревали невестку, что это ее козни, но тоже быстро убедились, что она тут ни при чем. В ЗАГСе отец сам уединился с паспортисткой, и сам поменял свою фамилию, мама узнала об этом, лишь получив паспорт.

Это удивило и ее саму.

Было ли это его продуманное заранее решение или какой-то спонтанный порыв – мы так уже и не узнаем. Но именно это неожиданное решение простого украинского паренька осенью 1964-го в ЗАГСе города Горловки круто изменило мою жизнь. Ведь уже летом 1965-го мы с сестрой родились как Васильевы.

А что было бы, если бы я родился как Гедзь?

Я часто задаю себе этот вопрос. Мне кажется, ВСЕ было бы по-другому!

Если бы я был Гедзь, я выбрал бы институт в Киеве и вряд ли поехал бы поступать в Москву. В 1990-х погряз бы в украинских бизнес-схемах и слюнявил гривну.

Наверное, искал бы свои «бандеровские» корни деда под Хмельницком, жег покрышки на Майдане и кричал: «Дякую тобi, Боже, що я не москаль!»

Украинский вопрос никогда не обсуждался у нас в семье. Этого вопроса не было, мы все время говорили только на русском. Отец изредка говорил по-украински, когда приезжали его сельские родственники. По-украински свободно понимал и я, это обычное дело на Украине. Но всю жизнь мы общались дома только по-русски.

В 2006-м, под Москвой, за несколько месяцев до его ухода, я случайно спросил отца:

– А на каком языке ты думаешь?

И он, чуть отвернувшись в сторону, гордо ответил:

– На мове!

Его ответ поверг меня тогда в недоумение, я ему не поверил.

Мне показалось, что этот ответ был навеян телеэфирами первого киевского «оранжевого» майдана, когда все украинцы вдруг вспомнили свой гимн. Он просто так пошутил и захотел перед своим уходом напомнить мне о своих украинских корнях.

Но чем дальше и дольше я об этом задумываюсь, мне сдается, что это была не шутка.

Он оставался Гедзем.

Он поменял свою фамилию ради детей, а сам оставался внутри самим собой, простым украинским хлопцем. Это было для него тяжелым решением.

Возможно, он мучился им до самого конца, но этим он полностью снял тяжесть этого решения с меня.

С пеленок я чувствую себя русским! Абсолютно русским человеком.

И я хочу снять шляпу и встать на колени перед отцом за тот его хоть и спонтанный, но трудный и тяжелый выбор.

Сейчас для меня сомнений нет, я – Васильев.

Это фамилия моей мамы и выбор моего отца.

Оглавление книги