Книга: Хорошая стратегия, плохая стратегия. В чем отличие и почему это важно

Отец стратегии

Итак, начнем с самого начала. Первые армии вместе с поддерживающими их властными структурами возникли еще в бронзовом веке. Со временем люди обнаружили, что организованное сельское хозяйство приносит значительно б?льшие урожаи, чем хаотичное; поняли они и другое: организация и координация военных действий многократно усиливает их эффект. Самые обыкновенные, но правильно организованные люди, возглавляемые сильным вождем, могут победить опытных, но выступивших разрозненно воинов.

Классическим примером стратегического планирования военных действий – одним из тех, которые изучаются и поныне, – считается победа Ганнибала над римской армией в битве при Каннах в 216 году до нашей эры. В те времена Римская империя контролировала ряд территорий и городов-государств. Карфаген – город-государство, населенный финикийцами, – находился на севере Африки, на территории современного Туниса. Пятьюдесятью годами ранее Карфаген проиграл в войне Риму и в результате утратил контроль над южным Средиземноморьем. Стремясь восстановить власть и честь родного города, Ганнибал повел армию на Испанию, затем через всю Галлию (современная Франция) и, перейдя через Альпы, достиг Италии. Там он совершал набеги на города итальянского полуострова, добиваясь от Рима разных уступок.

В конце концов, устав от политики ухода от решительных сражений, римский сенат поручил консулам Гаю Теренцию Варрону и Луцию Эмилию Павлу¹ разбить войско Ганнибала и предоставил в их распоряжение беспрецедентную по величине армию, насчитывавшую восемь легионов. Битва должна была состояться на побережье Адриатического моря, в огромном поле рядом с развалинами крепости под названием Канны. Если хотите найти это место на современной карте, отыщите местечко Монте-ди-Канне в задней части лодыжки итальянского «сапога».

На рассвете 2 августа восемьдесят пять тысяч римских солдат сошлись лицом к лицу с пятьюдесятью пятью тысячами воинов Ганнибала. Передовые позиции обеих армий растянулись на полтора километра каждая; армии находились почти в километре друг от друга. Ганнибал расставил свое войско широкой дугой с центром, выступающим в сторону противника. В самой середине этой выпуклости полководец разместил наименее надежных солдат из Иберии (современная Испания) и Галлии, недавно освобожденных им от римского владычества или нанятых на марше из Испании в Италию и вдоль реки По. На флангах центральной выпуклости расположилась верная Ганнибалу карфагенская тяжелая пехота и конница.

Когда римляне двинулись на армию Ганнибала, первым делом они столкнулись с центральной выпуклой частью линии фронта. Галлы и иберийцы, следуя приказу Ганнибала, начали медленно отступать. Ободренная успехом Римская армия с победными криками устремилась вперед, поспешив максимально использовать очевидную слабость противника. Одновременно с этим конница Ганнибала, расположившаяся по самым краям его растянувшейся на полтора километра линии фронта, начала свое заранее запланированное наступление внутрь широкой, в три километра, дуги римской армии, вынудив меньшую по численности римскую кавалерию принять бой, – и разбила ее в пух и прах.

По мере продвижения римских легионов в глубь карфагенской арки первоначальная выпуклая дуга выгнулась в обратную сторону и под давлением противника прогибалась все глубже. А тем временем отряды тяжелой пехоты Ганнибала, находящиеся по обеим сторонам центральной дуги, удерживали свои позиции, но в бой не вступали. Потом, по сигналу полководца, это укрепление двинулось вперед, чтобы поддержать прогнувшийся карфагенский центр. Солдаты Ганнибала в центре прекратили отступать и закрепились на своих позициях. Теперь на поле сражения были уже не бегущие в панике варвары, а сильное, дисциплинированное войско. Далее вперед с флангов выступила тяжелая пехота карфагенян, вовлекая в бой расположенные по бокам подразделения римской армии, окруженные уже с трех сторон. А когда с фланга по римлянам ударила кавалерия, те оказались полностью окружены.

Ганнибал всецело проявил свой беспощадный стратегический гений. Римская армия не только угодила в полное окружение – она оказалась настолько вдавлена в центр Ганнибаловой дуги, что солдаты, тесно прижатые друг к другу, просто не могли поднять оружие. Римляне лишились согласованности действий и даже минимальной мобильности. В сложившейся ситуации их численное превосходство уже не имело никакого значения.

В самом центре плотно сжатой карфагенской армии обездвиженным римским воинам оставалось лишь покорно ждать смерти; но они не сдались и не запросили пощады. В тот день погибло не менее пятидесяти тысяч римских солдат – больше, чем за один любой взятый день всех войн в истории человечества. Больше, чем в кровопролитных битвах при Геттисберге и на реке Сомме. Армия Ганнибала потеряла в десять раз меньше. Среди погибших с римской стороны был консул Павел, несколько бывших консулов, сорок восемь трибунов и восемьдесят сенаторов. Всего за несколько часов в кровавой резне при Каннах полегла четверть официально избранных правителей империи. Поражение Рима оказалось настолько разгромным, что большинство южных городов-государств Италии тут же заявили о своей лояльности Карфагену. На сторону Ганнибала перешли Македония и греческие города в Сицилии.

Чтобы в полной мере постичь масштабы разгрома римлян, представим на секунду, что немецкая армия под командованием генерала Эрвина Роммеля полностью разбила войска союзников, высадившихся в Нормандии в 1944 году, – четверть членов Конгресса США были убиты, а Россия, Северная и Восточная Европа перешли на сторону Германии.

После битвы при Каннах Рим воевал с Ганнибалом на территории Италии еще долгие десять лет, и великий полководец одерживал одну победу за другой, не проиграв ни одного сражения². Военный историк Теодор Додж назвал Ганнибала «отцом стратегии», поскольку за время этого длительного конфликта Рим усваивал болезненные уроки карфагенянина и постепенно обучался стратегическому искусству³. За годы длительного противостояния Ганнибалу римское общество стало жестким и военизированным; впоследствии на протяжении целых пяти веков Рим покорял разные страны и властвовал над ними. В итоге великое искусство стратегии освоил и остальной западный мир.

Концепция стратегии многогранна, и в рассказанной выше истории не отображены некоторые ее грани. Например, в ней почти ничего не говорится о перспективной оценке ситуации и том, как создавалась сама стратегия. Судя по всему, весь план боя разрабатывался самим Ганнибалом – по крайней мере об этом свидетельствуют исторические источники – и реализовывался под его личным командованием. От римских историков мы узнаем, что у Ганнибала была репутация на редкость благородного человека и что им восхищались все, кто его знал, даже римляне. Кроме этого, нам почти ничего не известно о чертах его характера, привычках и умении ладить с людьми. До сих пор остается открытым вопрос, как карфагенянину удалось убедить воинственных галлов и иберийцев сделать вид, будто они отступают, ведь солдаты, несомненно, понимали, что им придется заплатить за это огромную цену – как кровью, так и честью. Непонятно.

Тем не менее в истории битвы при Каннах мы видим три фундаментальных аспекта стратегии, представленных выпукло и ярко, практически в своем дистиллированном виде: заранее продуманные действия, предвидение человеческого поведения, четкое планирование, обеспечившее полную координацию.

Оглавление книги