Книга: Рунет. Сотворенные кумиры

Интернет-кулинария для начинающих

Интернет-кулинария для начинающих

— Только, пожалуйста, беседуйте с ним очень уважительно, — наставляла меня знакомая из издательства «КоЛибри», когда я брала у нее телефон Сталика, чтобы попросить его об интервью. В голосе ее слышались умоляющие нотки.

— Ты собираешься брать интервью у Сталика? Ну. удачи, — сказала моя приятельница, автор колонки о кулинарном снобизме на сайте Snob.ru. В голосе ее была смесь уважения и жалости.

— У Сталика?! — поразился ее муж и покачал головой, глядя на меня с сомнением.

— Ну-ну, — с не меньшим сомнением сказал ресторатор Александр Гаврилов, который тогда еще был издателем журнала «Что читать?» и главным редактором газеты «Книжное обозрение». — Попробуйте.

В результате этой артподготовки, когда я взялась за телефон, чтобы позвонить Сталику, у меня уже дрожали руки. Я что-то сбивчиво пролепетала про «кулинарный блогинг» и «гастрономический интернет», договорилась о встрече и положила трубку. У меня было стойкое ощущение, что мой собеседник так и не понял, с чего это я его так боюсь, но на всякий случай решил принять это за знак уважения.

Уважение, как я поняла, проштудировав кулинарный сегмент «Живого журнала», было ключевым понятием виртуальной гастрономии. Уважали тут за самые разные вещи — за умение делать 20 видов майонеза и печь хлеб, за умение отличить лук, обжаренный до прозрачности, от

лука, обжаренного до слабозолотистого цвета, за аббревиатуры ССЧП [106], EVOO [107] и RTFM[108]. Не уважали — за тот же майонез, но покупной; за вопрос «как приготовить куриную грудку»; за коричневатый кусочек пережаренного лука на фотографии какого-нибудь рагу; за уменьшительно-ласкательные суффиксы в рецептах и фразу «вареные яйца очистить» в посте о «вкусном салате за 10 минут».

Постичь с налету все эти правила, сложившиеся в русском интернете со времен Fido, человеку офлайновому сложно. Виртуальный кулинарный снобизм развивался с середины 1990-х и очень быстро достиг немыслимых для советского менталитета вершин — по мере того как на постсоветское пространство приходили все новые и новые продукты, а постсоветские люди ехали во все новые и новые страны в поисках все новых и новых гастрономических впечатлений. «Я тут случайно набрела на подборку рецептов орлицы. И с высоты прожитых лет перечитала эти откровения фидошнои суперкулинарии, — гласит один из комментариев в кулинарном сообществе kitchennax. — СЫРИК! И МАЯНЕЗИК! Я клянусь, глянь сама. Как же мы это лопали-то? А? вообще готовить не умели, что ли? Правда, давно это было…» Речь идет о рецептах Светланы Орел, известного фидошного кулинара — в 2003 году, например, она модерировала знаменитую эхоконференцию SU. KITCHEN.

В кулинарном Рунете время летит с бешеной скоростью. Новые продукты и способы их приготовления появляются каждый день. Чтобы освоить во всех тонкостях рецепт средней сложности, обыкновенному человеку нужно приготовить его хотя бы несколько раз — значит, на каждый рецепт нужно дня три-четыре чистого времени. На одном только выбранном наугад сайте millionmenu.ru — более 20 тысяч рецептов. В одном только русском сегменте интернета кулинарных сайтов — более полутора тысяч. Так что, несмотря на кажущееся всемогущество кулинарных гуру Рунета, человека, который умеет и знает на виртуальной кухне все, не существует.

Но есть люди, которые знают и умеют очень многое. Если их знания носят разрозненный характер — несколько десятков средиземноморских блюд, несколько десятков кавказских, что-то из традиционной русской кухни, плюс особые приемы хлебопечения — они могут стать уважаемыми членами наиболее агрессивных кулинарных сообществ вроде того же kitchen_nax или даже stalic_kitchen. Но если кто-то становится экспертом в одной области, изучает ее досконально и практически монополизирует — он имеет все шансы стать звездой. Правило пиара: чтобы тебя услышали, ты должен всегда говорить одно и то же.

— В 2004 году мне нужно было сложить куда-то те кулинарные рецепты и рассказы, которые были у меня до этого в разных местах интернета, — вспоминает Сталик. — Ия все это сложил в хронологическом порядке, проставил те даты, когда это было реально написано, где-то начиная с 2000 года. И получилось, что это стало интересно сразу многим людям. Потому что когда это было в разрозненных местах, особо интересующиеся знали, что есть такой человек и что он что-то пишет, на их взгляд, интересное. А когда это все оказалось в одном месте, я и сам удивился: оказывается, я много успел написать за это время.

— Откуда же вы брали реальные даты написания?

— Это же было написано во всяких конференциях, форумах — то есть это дожежешная история еще. Там же и даты проставлены, и во сколько написалось то, что написано.

Мы сидим в машине Сталика. За окнами ползут другие машины — середина рабочего дня, московская пробка. Сталик едет домой. Каждые десять минут у него звонит телефон, и он принимается говорить о делах: обещает приготовить 15 килограммов плова на день рождения Дмитрия Хоронько из «Хоронько-оркестра», договаривается о каком-то кулинарном действе в ресторане «Петрович». Через несколько часов у него встреча с режиссером — он собирается делать телевизионный проект о еде.

— В интернет вы пришли сразу в своей кулинарной ипостаси?

— Первый компьютер у меня появился в году в 1988-м или 1987-м. А году к 1995-му уже было понятно, что компьютер без интернета — это что-то такое недоделанное. И я попытался найти возможность подключиться к интернету в Узбекистане. Я жил даже не в Ташкенте столичном, а в Фергане — это областной центр, 300 километров от Ташкента. Оказалось, что единственный интернет-провайдер, который существовал на тот момент, находился в Ташкенте. Я поехал, разыскал его. Мои знакомые дали мне какие-то рекомендации, чтобы он меня подключил. И мне приходилось набирать межгород, чтобы дозвониться до Ташкента, до своего провайдера, — это был телефонный модем еще. Но интернет у меня уже был, а интернет середины 1995-го был преимущественно англоязычный. Я искал там какую-то информацию, которая была мне необходима по работе.

Где-то году в 1997-м я узнал, что можно подключить интернет через спутник. И подключился, несмотря на то что это стоило тогда каких-то огромных, просто кошмарных денег. Тогда уже, в конце 90-х, появился и русскоязычный интернет, но информации в нем было еще не очень много. Ну, был «Вечерний Интернет» с Носиком. Какие-то чаты появились — можно было общаться, разговаривать. Кстати говоря, из чатов того периода у меня по сей день сохранились живые контакты.

— Например, я познакомился с одним человеком — мы с ним разговаривали посредством чатов тогда, — потом он обращался ко мне с какой-то просьбой, я обращался к нему с какими-то просьбами… Мы не видели друг друга ни разу. Десять лет дружили по интернету, пока я не приехал в Москву. А тут мы уже с ним познакомились очно — и сейчас дружим семьями, ездим друг к другу в гости. То есть интернет тогда имел такие последствия. Понимаю ваш следующий вопрос, — вдруг говорит Сталик, хотя я молча держу диктофон и не подаю признаков жизни, чтобы не спугнуть рассказывающего или, не дай бог, не выказать к нему неуважения, как предупреждали меня виртуальные и реальные знакомые перед встречей с «гуру». — Как мне пришло в голову вообще писать что-нибудь в интернете?

— Ну да, — глупо улыбаюсь я и думаю: а действительно, как владельцу фирмы, торговавшей бытовой техникой в Фергане, вообще могло прийти в голову тогда, в 1990-е, записывать рецепты в интернет?

— Ну, я интересовался тем, чтобы вкусно поесть, и любил это. Дома готовили что-то, нам это было интересно — вкусно готовить, какие-то новые продукты испытывать. Из поездок другие люди привозили. ну, что вот вы бы привезли, допустим, из поездки? Одежду? Обувь?

Я вспоминаю последнюю поездку и говорю:

— Да, женщины обычно одежду привозят.

— Не только женщины, — усмехается Сталик. — Технику какую-нибудь. А я приезжал — и у меня в чемоданах были какие-то специи или живые крабы, завернутые в мокрую тряпку.

— Как же вы их через границу провозили? — поражаюсь я, совсем забывая об «уважении».

— Вот так и провозил, — хитро улыбается Сталик, и я понимаю: секретов своих он мне не расскажет, но рад, что разговаривает, наконец, не с проявляющим все возможное уважение диктофоном, а с живым человеком, которому интересно то, что он говорит.

«Обитатели Средней Азии всегда оказывались на перекрестке торговых путей и сами довольно часто пускались в дальние странствия. Были ли это паломничества к святым местам или путешествия купеческих караванов — каждый раз домой привозились специи, приправы, новые продукты, а вместе с ними новые кулинарные впечатления ирецепты».

(«Казан, мангал и другиемужские удовольствия»)

— Я обнаружил, что в интернете начала появляться какая-то кулинарная информация на русском языке. Я ее преимущественно потреблял, то есть читал, что пишут другие. Это было в 2000 году, работа не занимала у меня слишком много времени, к сожалению. Я бы хотел работать больше, но больше работы не было. Сидишь, ждешь клиентов, а компьютер и интернет — вот он, перед тобой. Как большинство офисных бездельников, я бездельничал в интернете. Но офисные бездельники бездельничают обычно за счет своего работодателя. А у меня совесть чиста — я бездельничал за свой счет.

— Еще я обратил внимание, что начал постепенно терять русский язык, — продолжает Сталик. — У нас в семье разговаривали по-русски, и все другие языки, которые я сейчас знаю, я учил уже в сознательном возрасте. Но дело в том, что изменилась языковая среда, — из Ферганы уехали практически все мои знакомые, с которыми я мог общаться на русском языке, а те, кто остались, были уже преимущественно. люди-узбеки. Да, многие из них говорили по-русски не хуже меня, но у большинства это все-таки был довольно бедный русский язык. И вообще тот русский язык, который сложился в последнее время в Узбекистане, — это такой суржик, разговаривать на нем в приличном обществе просто нехорошо.

У Сталика в очередной раз звонит телефон, и он снова начинает оперировать десятками килограммов плова. А я вдруг воочию представляю, как этот самый плов спас его от языкового одиночества. В 2006 году, в интервью на «Эхе Москвы» по поводу только что вышедшего «Казана, мангала.» Сталик сказал: «У меня интернет появился тогда, когда уехало большинство моих друзей, просто эмигрировали из Ферганы… Кто куда. Кто-то в Америку, кто в Израиль, кто в Россию. Я просто испытывал недостаток общения. И интернет предоставил мне возможность общения. Когдаяузнал, что, оказывается, в интернетеможно общаться не просто в чате, болтать с девочками, но можно… общаться именно на ту тему, которая тебя увлекает — в частности, кулинария, — меня это очень порадовало. И я немедленно влился в одну из конференций, которая к тому времени была уже достаточно известная, на сайте “Кулинар ”. Именно там появились мои первые записи».

— На чем мы остановились? — Сталик вешает трубку и оборачивается к моему диктофону.

— На том, что русский язык стал исчезать.

— Да. И я подумал: вот, есть компьютер — можно хотя бы ради упражнений что-то писать по-русски. Коль скоро приходится говорить то на плохом узбекском, то на плохом английском, то на плохом русском, давай уж я буду хотя бы писать по-русски. А о чем писать? О том, что я знал на тот момент лучше всего, что меня волновало больше всего. И я стал писать кулинарные рецепты. Поскольку задачей было не просто записать рецепт, не просто поделиться с кем-то рецептами, но написать их на хорошем русском языке, они и получились такие цветастые, праздничные.

«Давным-давно, еще в начале девяностых годов прошлого века, когда мой бизнес едва вставал на ноги, я, по примеру других, отправился в Дубай поискать коммерческой удачи.

Дубай как город, как явление поразил меня: скученность, характерная для наших восточных базаров, соседствовала с великолепием просторнейших торговых центров, современность переплеталась со средневековьем, дворцы, крытые прекрасными голубыми куполами, манили прохладой и неукротимыми страстями, которым (как хотелось верить) предавались обитатели этих роскошных домов.

Узкие улочки Дейры, по которым смуглые люди в длиннополых рубахах и шароварах волокли тяжеленные арбы, картонные коробки и тюки, неизбежно выводили на “хайвэи”, ведущие в Бур-Дубаи или за город, и там, на этих великолепных дорогах, шипя шинами, гордо неслись шикарные лимузины и джипы, управляемые арабами в черных очках, в традиционных белых одеяниях и с непременными сотовыми телефонами.

Запахи от “Фишмаркета”, сочетающие в себе и благоухания самых неожиданных и изысканных даров моря, и тошнотворную вонь, знакомую до боли еще со времен наших советских гастрономов и “Океанов”, плавно переходили в упоительные ароматы, которые доносились из множества магазинчиков, где торговали специями, чаем и кофе. А отдушки от “Проктер-энд-Гэмбл” неспешно перетекали в прохладные струи чарующих запахов из магазинов, где были выставлены роскошные творения парижских парфюмеров».

(Рассказ, закончившийся приготовлением «чикен карри» на кухне у Столика, из книги «Казан, мангал и другие мужские удовольствия»)

— Когда выразительных свойств русского языка стало не хватать, я стал делать фотографии. Помню, что готовил плов по одному печальному случаю — были поминки, у знакомых умер человек. Это были наши близкие знакомые, и из уважения к этим людям я сказал: «Я вам помогу, я сделаю плов». А у меня был с собой фотоаппарат, и я решился заснять весь этот процесс поэтапно. И выложил потом эти фотографии где-то в интернете. Эта поэтапность вызвала такую бурю эмоций, такие отклики были теплые! Оказалось, до этого люди не совсем правильно понимали написанное. Потому что слова «жарить» или «тушить» каждый понимает в меру того, как он это привык видеть. А в разных традициях по-разному жарят, по-разному тушат, варят по-разному. Простой лук пожарить: 40 способов — самое малое, как можно пожарить лук. Большинство людей просто напишут: «Пожарить лук». А как он должен выглядеть после жарки? Описать словами порой бывает трудно. Ну, пишут, «до золотистого цвета». Я вам могу показать три вида золотистого лука — он будет весь золотистый, и он будет абсолютно разный по вкусу. На тот момент уже многие иллюстрировали свои рецепты, выкладывали в интернет картинки. И поэтапное фотографирование приготовления блюда, наверное, кто-то другой тоже делал. Но я понял, что поэтапные иллюстрации важны для читателя, и стал готовить вместе с фотоаппаратом. А знаете, как это на самом деле-то выглядит? — усмехается Сталик.

— Как?

— Ну, начинаем готовить — ладно, это бог с ним. А финальную фотографию готового блюда надо отснять не абы как, не просто щелкнуть вспышкой — хотелось снять хорошо. Вот в Москве есть несколько магазинов, где можно купить профессиональные осветительные приборы — какие-то софтбоксы, фонарики самые разные, отражатели, держатели, штативы, — ав Фергане ничего этого купить было невозможно. Мы с моим садовником сделали такие большие ящики фанерные, обклеили их изнутри фольгой, вставили туда лампочки, много лампочек, чтобы был мягкий, хороший свет, затянули перёд калькой. То есть у нас были такие фанерные осветительные приборы. Дом был довольно просторный, так что в одной из комнат в углу у меня постоянно стояло все наготове — три-четыре таких самодельных прибора. После того как блюдо было готово, мы выкладывали все на тарелку либо на поднос, — и ладно, если просто семья ждет ужина. Но зачастую гости сидят за столом — а я несу это сначала туда, под софиты, фотографирую, а потом прихожу за стол. Все уже сели, налили по рюмкам, уже все остывает. А я понимаю, что сфотографировал неправильно — я увидел это блюдо по-другому, — и я его забираю обратно.

— Порой этот творческий процесс занимал 40 минут, приходилось все разогревать. Ну, спасибо всем, кто терпел, дожидался этого, — пожимает плечами Сталик: от своих гостей он ничего другого никогда и не ждал — ни дома, ни в «Живом журнале». — Приличные цифровые фотоаппараты в Фергане не продавались. Один из моих читателей — мы с ним к тому времени уже стали приятелями, я приезжал в Москву, он здесь меня встречал, вез к себе на дачу, очень волновался, как рассказывала его жена, готовил для меня что-то особое, сопровождал меня по всяким магазинам, показывал секретные места, где можно что-то купить, — так вот, я ему из Ферганы присылал деньги, он мне покупал здесь, на Горбушке, более или менее приличный фотоаппарат, объективы, ехал в аэропорт и с оказией отправлял. А я ему отправлял оттуда что-то необходимое для приготовления по-узбекски — специи какие-то, или баранье сало, или рис. Да, фотографии появились где-то в 2004 году, в 2005 году я уже все стал фотографировать и еще сделал иллюстрации к старым рецептам, которые у меня были написаны до того.

Оглавление книги