Книга: Рунет. Сотворенные кумиры

Эксперименты над детьми и животными

Эксперименты над детьми и животными

С 2008 года любой пост в блоге tema в среднем собирает от 200 до 400 комментариев. Самые комментируемые — посты в формате «Фуршет»[82], которые Лебедев пишет 15 числа каждого месяца, начиная с января 2009 года[83]: каждый из них собрал рекордное для «Живого журнала» число комментариев — 10 тысяч, — после которого счетчик в ЖЖ перестает учитывать новые комментарии, a Windows Vista виснет, отказываясь загружать окно с таким постом.

— Вы читаете все комментарии, которые вам пишут?

— Ну, не все. Но у меня есть технология — как сделать так, чтобы быть в курсе того, что там написано, и чтобы у людей было ощущение, что соблюдаются правила, которые установлены в моем монастыре. То есть, если я баню за анимированные юзерпики, я должен это правило соблюдать. Иначе, если я не буду читать комменты, я не узнаю, что там есть анимированные юзерпики, а значит, внутри начнутся деградация и гангрена. Газон нужно стричь обязательно.

— И как же вы его стрижете?

— Я стригу его на быстром скроллинге, — Тёма Лебедев подхватывает мою же издевательскую интонацию. Из его уст это звучит еще большей издевкой над тысячами пользователей «Живого журнала», если это вообще возможно.

— На быстром скроллинге можно увидеть анимированный юзерпик комментатора?

— Конечно. Для этого нужно 100 миллисекунд.

— А прочитать сам комментарий?

— Читать все комментарии подряд — нет такой задачи, это неинтересно. А паттерны все равно более или менее одинаковые. Ну и есть люди, чье мнение меня волнует, — соответственно, их я читаю, я их помню по юзернейму или по юзерпику. Остальные — просто по диагонали очень быстро. Поэтому я в курсе, что обсудили внутри.

Предлагаю достопочтенным читателям принять участие в новом жанре комментирования блогов. Аналогом идеи является старинная русская забава «стенка на стенку». Одна толпа пьяных мудаков с радостью кидалась на другую толпу пьяных мудаков. Все всем расквашивали ебальники, получая неземное удовольствие.

Здесь никто никому морду бить не будет, но зато можно всласть посраться с толпой желающих посраться.

Принять участие просто: достаточно оставить комментарий, который неизбежно вызовет приступ бешенства у оппонентов.

Из журнала tema, 2 апреля 2009

Этот пост собрал больше 3500 комментариев. Они складывались, например, в такие диалоги: «Все, кто выше и ниже меня, — долбоебы!» — «Ебал я всех, кто ниже ростом!»

Или такие: «Я тебя люблю!» — «Отсосешь?»

Или такие: «Тёма, ты гад, я всегда хотел себе ник тема, а ты его занял. Все темы ассоциируются с тобой, тебе должно быть очень стыдно» (tema_marvin). — «Просто ты лузер!» (tema).

Среди комментирующих нет ни одного обладателя анимированного юзерпика.

— А комментарии к заданиям[84], которые вы раздаете у себя в ЖЖ, вы читаете более внимательно?

— Тоже нет. У меня же нет задачи вдруг увидеть там каких-то гениев. Это нужно для того, чтобы люди сами думали, чтобы они вообще понимали, что можно таким образом формулировать свои отношения с работой. Потому что для меня постановка задачи и ее решение — это основа работы. А люди думают, что, если им дали дизайнерскую задачу, нужно сидеть и долго рисовать тени или, там, цвета подбирать. Количество комментариев, которое получается к таким постам, доказывает, что в сети присутствует и интеллект тоже, а не только эмоции или пересылка друг другу по цепочке казенного креатива. Все эти офисные приколы: «Смотрите, какая клевая картинка». Ну, клевая. А что дальше-то? Что мы имеем с этой точки? Ничего. Такая планктонизация происходит. А «домашки» — я считаю, это уникальный эксперимент в нашей стране. Потому что такой массы народа, которая занимается чем-то мыслительным в одном месте, вот так вот прикладно, больше нигде нет.

Кстати, о мыслительных процессах в сети: 20 сентября 2008 года tema написал очень короткий пост. В его заголовке стояло одно слово: «ОК»; в теле поста было написано: «ОК». К этому посту его читатели написали семь страниц комментариев. Вся первая страница состояла из комментариев, в которых было одно слово: «ОК». То большими буквами, то маленькими. То с прописной «О», то со строчной.

— А как вы придумали серии «домашек», начиная с «Фотожабы»?

— Фотожабу не я придумал.

— А кто?

— Ее Кутеев[85] придумал, и слово оттуда же пошло. Фотожаба — от слова «фотошоп». Я просто взял формат фотожабы, но я жаблю живопись, то есть беру картины разных классиков, заодно обучая людей тому, какие имена вообще были в истории изобразительного искусства, чего люди рисовали. Просто я верю, что нужно подсыпать йод в соль, чтобы щитовидка не росла, — улыбается Тёма. — Люди сами не будут йод есть, а соль они все равно съедят, никуда не денутся. Поэтому и государство должно, как заботливая мама с глупым ребенком, поглаживая по голове, прощая неразумность, следить за тем, чтобы польза была. Вот и я так же. У меня практически каждая запись состоит минимум из двух-трех посланий или смыслов. Я могу писать про жопу — а заодно напишу про какой-нибудь факт неизвестный. Людей вроде как привлекает демократичность такой формы записи — а при этом знание все равно в голове остается. Я миссионер.

11 ноября 2007 года tema написал пост под названием «Каменты»: «Мне насрать на все каменты вместе взятые». Это было еще только начало его пути к статусу второго по популярности блогера Рунета, поэтому собственно комментов к этому посту было всего лишь чуть больше полутора сотен. Народ откликнулся так: «А нам на твои посты, Тёма»; «темА, мне тоже глубоко насрать на все эти твои комменты)))»; «палево, он читает все наши комменты. внимательно». Если внимательно прочитать все эти комментарии, выяснится, что Лебедев, удивительным образом, прав.

Во-первых, действительно можно выделить некие паттерны комментирования: посмеяться/пошутить в ответ, оставить бессмысленный комментарий из одного знака препинания или слова «пыщь», задать не имеющий отношения к содержанию поста вопрос, признаться в любви/симпатии/уважении к автору поста, оскорбиться и попытаться наставить автора поста на путь истинный. В сущности, такого рода комментарии собирает вообще любой пост в ЖЖ вне зависимости от его автора или содержания, — правда, не в таком количестве.

А во-вторых, если бы каждый комментатор Тёминого поста внимательно прочитал все остальные комментарии к нему, он бы и правда многое узнал и понял — и про блогера tema, и про других пользователей ЖЖ, и даже про самого себя. Знание это замечательно подытожил в комментариях юзер manydays: «Тёма! Почему твой жж читают столько идиотов?:- (».

— То есть у вас все проекты в ЖЖ — образовательно-просветительские?

— Конечно, — совершенно серьезно говорит Тёма. — Это просто мне свойственно, — тут он не выдерживает и все-таки улыбается. — Если у меня есть возможность сказать какую-то фразу, я в этой фразе постараюсь передать два пучка информации. Дуплекс такой.

— А в «Сиськах»?

— «Сиськи» — это просто формат, он как бы делает из дневника некий мужской журнал. Потому что все остальные интересные темы, которые в нем обсуждаются, обсуждаются в журнале, где можно вешать сиськи. Кого-то это страшно бесит, но он с этим ничего сделать не может. Потому что все хорошее, что происходит в журнале, происходит вопреки тому, что там висят сиськи. То есть, казалось бы, я должен был бы взорваться и умереть — а не получается почему-то, и есть сиськи, и домашнее задание на следующий день вдруг дается. Этот контрастный душ — он тоже очень хорошо работает, разнообразит чтение. В «Плейбое» вот тоже сиськи.

— Ну да.

— Но «Плейбой» при этом — не журнал про эротические рассказы. «Плейбой» — журнал про науку, технику, про интервью.

Наблюдательные читатели могли заметить, что я провожу в своей уютной жэжэшечке ряд экспериментов in vivo. Я не рассказываю, в чем смысл этих экспериментов, исходя из того, что кому надо, тот сам разгадает задумки (задумка — какое мерзкое слово. Задумка. Фу. Может, замысел?) и проанализирует результаты.

Тем не менее мне приятно поделиться тремя научно проверенными наблюдениями.

1. Человеческое тщеславие бесконечно. Это убедительно доказал пост с зеркалом^[86]. Эксперименты такого рода самые клевые, их можно проводить без устали.

2. В Супе — пидарасы.

3. Человеческая память и объем внимания бесконечно малы. Тут уместно вспомнить замечательный фильм «День сурка», где главный герой каждый день издевается на одними и теми же людьми, но при этом люди не меняются вообще (каждую ночь у них происходит полный ресет), а главный герой за тот же период времени невероятно самосовершенствуется.

Из журнала tema, 7 октября 2008

Если не брать в расчет сиськи пользовательницы hajdak (потому что дело было в пятницу), список постов в блоге tema за 4 октября 2008 года выглядит так:

Список комментариев к каждому из них, понятно, выглядит не лучше.

— Что это было?

— Что?

— Ну, посты из знаков препинания?

— Из знаков препинания?

— Вы писали в теме поста двоеточие — ив теле поста тоже двоеточие. И так далее.

— А, у меня несколько таких серий было. Например, когда в течение дня что-то в голову приходило и уходило — такие были посты.

Вот что он написал 28 марта 2008 года в своем журнале:

— Знаки препинания вырастают из точки: точка растет, трансформируется и уменьшается. Ну, это такая анимация. Если из этого сделать мультфильм, будет какая-то логическая последовательность. А в другой серии — что-то пришло мне в голову, и я описываю, что оно там делает, что я думаю на эту тему, хотя не понимаю, что происходит со мной и как оно выходит из головы в течение дня. Там главный критерий — как только пост набирает больше 100 комментов, я пишу следующий. И так в течение суток, ровно с полуночи до полуночи. Такой парусный спорт — успеть на этой волне проехать. А если последний пост был в 23:45, то мне нужно историю эту закрыть так, чтобы я знал, что 100 комментов доберутся до полуночи, и я напишу еще один пост, который и закроет всю эту тему. Но я не могу написать его раньше, чем наберется 100 комментов за предыдущий. Это игра такая, и она зависит от того, какие будут слова, как я поставлю их. Я примерно представляю и могу прогнозировать реакцию. Потому что, если я буду писать простые посты с понятным смыслом — таким, что сложно было бы со мной не согласиться, — там будет по 15 комментариев. Мне это просто неинтересно.

— Да уж, то ли дело — комментарии к какому-нибудь «бдыжь» и «птам-птам».

— Это же естественное желание — проверить, что будет. Ты, серьезный взрослый человек в хорошем дорогом отглаженном пиджаке, ведущий Первого канала, приходишь в прямой эфир главных новостей, и ты знаешь, что все тебя смотрят, включая президента. Ты садишься за свой стол, включаешь телесуфлер, камера — все, пошли новости. И ты говоришь: «П-р-р», — в камеру, — Лебедев оглушительно «пердит» губами. Домики с буквами «сииркз», дрожа, сбиваются с ритма своих маленьких маятников. — Что будет с тобой? Если все это про настоящего ведущего, его в тот же момент хуйнут 16-тонной плитой, и его больше никогда никто в жизни не увидит. То есть человек ставит крест на своей карьере. А у меня свой собственный Первый канал. То есть я, с одной стороны, всю эту аудиторию сам создал, а с другой стороны, могу вести себя настолько безобразно в прямом эфире, насколько мне фантазии хватает. Просто получая удовольствие, проверяя, как люди реагируют, если поступить вот так, написать «бдыжь-бдыжь».

— Но для себя же вы пишете без мата и без «бдыжь».

— А мне, чтобы запомнить и сохранить свою собственную мысль, естественно, такой полемически-провокационный формат не нужен: я помню, что я имел в виду.

— То есть мат для вас — это такой интерактив?

— Мат — это способ демократизировать записи. Потому что меня читает огромное количество молодых людей, и для них это некий «упроститель» восприятия информации: они ей так больше верят. Если человек пишет вот так, наверное, он не старый пердун. Я не пишу о каких-нибудь там «положительных сдвигах и конструктивном диалоге заинтересованных сторон» — ну, всякую хрень собачью неудобоваримую. А когда пишешь: «Чуваки, попиздим», — тогда всем понятно, что происходит. Без «конструктивных диалогов».

15 сентября 2008 года в блоге tema появилась такая запись: «Это типичный провокационный пост с большим количеством мудаков в каментах». Большинство комментариев к нему гласили: «Я мудак». Один из комментаторов написал: «Лучше быть мудаком в Тёмином ЖЖ, чем мухой в Супе!»

В ноябре 2008 года Лебедев выложил у себя в блоге статистику своего журнала за октябрь и начало ноября: на этот период пришлось большое количество экспериментов над ЖЖ-аудиторией, в том числе оскорбительные посты в адрес читателей, посты ни о чем и неделя, в течение которой tema писал посты, запретив комментарии к ним. Статистика, по мнению Тёмы Лебедева, наглядно демонстрирует паттерны поведения пользователей «Живого журнала», большинство из которых, опять же, по мнению Тёмы Лебедева, мудаки — по тем или иным признакам.

«Результаты эксперимента без каментов: посты перестали выходить в топ на livejournal.ru, зато отсеялось 2/3 мудаков.

Видно, что в периоды небольших экзистенциальных тестов происходит некоторая естественная усушка нервных. Также видно, что если бы я писал сопливые стихи о том, как песик потерял лапку, а мальчик песика выходил, то френдило бы меня по 500 растроганных в день».

Показательно, что после этого «статистического» поста никакой «естественной усушки» Тёминой аудитории не произошло. Никто не удивился, не оскорбился и не разнервничался — во всяком случае, до такой степени, чтобы удалить его из френдленты.

— А пост «Народная приемная», где вы пообещали ответить на любой вопрос, с которым к вам обратятся в комментах: после скольких страниц комментариев вы сломались?

— Почему, яна 30 страниц ответил.

— Их там еще 35.

— 30 страниц по 50 вопросов; потом я написал: «Все, спасибо». Я восемь часов отвечал.

— Непрерывно?

— Да. У меня был вечер свободный. Заказал себе бутылку вина, стейк в номер и ответил всем на вопросы, получил удовольствие. То, что они потом еще столько же написали, — ну, что делать. Никто из них не обиделся: кому-то другие ответили. Зато это меня подтолкнуло к мысли: а теперь вы друг с другом общайтесь. Идея «фуршета» появилась абсолютно случайно на пустом месте. Потому что у меня был свободный вечер, потому что мне надо было чем-то себя занять. Мне не хотелось смотреть телевизор, и мне было проще посидеть у себя в дневнике. Обычные комменты можно очень быстро прочитать: нужно какую-нибудь глупость написать — и у тебя есть чтение на час. А чтобы читать долго, нужно было придумать вот такую штуку.

13 сентября 2009 года в 00:09 tema написал пост под названием «Перепись уепков».

«Дорогие друзья! Этот пост предназначен не для всех. Если вы нормальный человек, заходите в наш дневник в следующий раз.

А сейчас я приглашаю всех мудоебов, кретинов, уебанов, ебалаев и гандонов оставить комментарий к этому посту.

Быстро отметились, блять!»

В 00:12 у него было уже 12 комментариев. Нехитрые математические подсчеты показывают, что «мудоебы, кретины, уебаны, ебалаи и гандоны» собираются в Тёмином ЖЖ со скоростью примерно три человека в минуту.

— Как быстро набираются сотни комментариев?

— Быстро.

— Каков порядок этого «быстро»? День, час, минута?

— Смотря к чему. Но по интенсивности всегда можно прогнозировать, сколько их будет. Если их в первые пять минут один-два, значит, дальше, скорее всего, будет мало.

— Очень похоже на то, как прогнозируются сборы фильма в прокате: если в первый уик-энд он собирает X денег, значит, за месяц проката он соберет Y.

— Ну да. Поэтому всегда понятно, стоит ли следить за тем, сколько они там накомментировали. А иногда бывают прямо лесные пожары.

— На каких темах?

— На любых острых темах.

— Политика, религия, порнография?

— Я обычно не пишу про религию и про политику, — говорит Тёма, будущий автор поста на смерть и похороны патриарха Алексия II, в котором под парадным изображением патриарха стояла подпись «Внезапно вызвало начальство». — Я пишу про свое отношение к войне, про День победы, про экономику, про цены на квартиры, про зарплаты, про патриотизм — это все, естественно, собирает большое количество комментариев.

— А у вас нет желания делать программные заявления, занимать гражданскую позицию, пасти народы? — я задаю этот вопрос каждому из популярных блогеров, с которым разговариваю. Но в случае с Тёмой Лебедевым он почему-то кажется риторическим: tema «стрижет газон», воспитывает аудиторию — и считает это гуманитарной просветительской миссией. То есть неминуемо пасет народы, хочет он того или нет.

— Вести народ мне некуда, я не знаю, собственно, куда вести, — быстро отвечает он. — Если бы я вдруг стал президентом страны, первое, что я бы сказал людям: «Дорогие товарищи, вы всю жизнь думали, что сейчас будет у вас замечательный президент и он вам чего-то такое сделает хорошее. Я ничего не сделаю хорошего; дальше сами, берете свою жизнь — и с этой секунды занимаетесь ею сами. Вам никто никогда ничем не поможет, вы на хер никому не нужны; все, работайте, товарищи, расходимся». Поэтому я бы не стал президентом. Народ хочет непонятно чего, а у меня нет никаких способов его куда-то вести. Все, что я хочу сказать, я говорю в своих постах между словами или в какой-то завуалированной форме. Еще есть модель Акунина — его много чего волнует, и он пытается это в романах передать. Но получается проповедь такая. То есть он прямо понимает, что у него тираж — миллион, и он может что угодно туда написать, и это люди воспримут. И он слишком буквально этой возможностью пользуется. А я как раз избегаю этого на его примере. То есть у меня аудитория тоже большая, ей тоже можно чего-то сказать и какую-то мысль посеять в голове, но делать это просто и буквально — это значит сразу себя обесценить.

— Можно еще сахару в чай? — моим голосом спрашивает после этой пламенной тирады диктофонная запись нашего с Тёмой разговора, когда я слушаю ее несколько дней спустя.

— Да, конечно; вот еще конфеты вкусные, берите, — отвечает он, мгновенно превращаясь из популярного пользователя tema в стеснительного молодого человека по имени Артемий.

Оглавление книги