Книга: Тайная жизнь цвета

Меланин

Меланин

Фольклор редко дает кому бы или чему бы то ни было возможность одержать верх над черным животным, но в одной из басен Эзопа это удается лисице. Заметив на дереве ворону с куском сыра в клюве, лисица осыпала птицу льстивыми комплиментами, расхваливая ее блестящее черное оперение. Польщенная ворона начала прихорашиваться и, услышав от лисицы просьбу спеть, немедля каркнула во все воронье горло — сыр, как известно, выпал, и с ним была плутовка такова…

Пожалуй, тщеславную ворону не стоит особо осуждать: ее окраска очень необычна. В отличие от растений, царство животных обладает пигментом под названием меланин, который позволяет получить «истинный», чистый черный цвет. Встречается меланин двух видов — эумеланин и феомеланин. Сочетание этих видов в различных концентрациях дает широкий спектр расцветок кожи, перьев и меха — от чалого до коньячного рыжевато-бурого, а в наивысшей концентрации — «собольего» черного.

У людей различные уровни эумеланина и феомеланина определяют цвет кожи. Наши древнейшие предки из Африки обладали темной кожей с повышенным содержанием меланина, что позволяло им защищаться от вредоносных при большой концентрации ультрафиолетовых лучей солнечного спектра[750]. Потомки этих групп людей, оставившие Африку примерно 120 тыс. лет назад, постепенно, по мере продвижения на север, приобретали более светлую кожу — в районах, не так сильно освещаемых солнцем, это было генетическим преимуществом[751].

Образцовым черным животным, однако, является ворон. Во?роны не только потрясающе выглядят, они еще и невероятно умны — это было известно давно. Такие качества сделали воронов весьма важными фигурами во многих культурах: так, во?роны являются спутниками греческого бога Апполона, кельтского бога Луга и германо-скандинавского Одина. Во?роны Одина снискали наибольшее уважение. Их имена — Хугин («Думающий») и Мунин («Помнящий»). Они путешествуют по миру по воле и от имени своего патрона, собирая для него информацию, что делает Одина практически всесведущим[752].

Древние воины-германцы носили символ ворона на одежде и, вероятно, пили кровь этих птиц перед битвой. Этот обычай укоренился настолько, что в 751 году архиепископ Майнца Бонифаций писал папе римскому Захарию, перечисляя животных, которых поедают германцы-язычники (включая аистов, диких лошадей и зайцев), испрашивая, каких животных он должен запретить поедать первыми. Ответ папы был однозначным: его список возглавляли во?роны и воро?ны. Возможно, Захарию пришли на ум строки из Книги Левита, определяющие «чистых» и «нечистых» животных: «Из птиц же гнушайтесь сих [не должно их есть, скверны они]: … всякого ворона с породою его»[753].

Метафорические черные животные давно преследуют человека. В письме от 28 июня 1783 года Сэмюэл Джонсон жаловался на свою депрессию в образе черного пса:

Век спустя Джон Рёскин дал ужасающее описание того, как начинается психотический срыв: «Большой черный кот выпрыгнул из зазеркалья»[755]. Черный пес депрессии преследовал и Уинстона Черчилля. В июле 1911 года он писал жене о немецком докторе, который излечил от депрессии его друга. «Я думаю, это могло бы быть полезно и для меня — если мой черный пес вернется, — размышлял Черчилль в письме. — Он сейчас, похоже, где-то далеко — какое облегчение! Все цвета вернулись на картину. И ярче всех — цвет твоего милого лица»[756].

Оглавление книги