Эта книга посвящена теории колорита в живописи. Но возможна ли вообще такая теория? Чувство цвета едва ли не самое субъективное из человеческих чувств. О чем здесь можно говорить и спорить?
Ответим так. Изучать нужно не только объективное, изучать нужно и субъективное и даже субъективнейшее. Человеческие чувства отражают объективный мир, и сама их субъективность воспитана, создана объективным ходом развития общества. И что бы ни говорили скептики и невежды, уже существует научная теория восприятия цвета, существует и развивается в научных спорах.
Научная теория восприятия цвета существует. Она нужна. Но нужна ли и возможна ли теория колорита, теория живописи и вообще теория искусства — этой «субъективнейшей» области человеческой практики, теория проявлений редкого таланта?
Мне приходилось слышать возражения вроде следующего.
Мы понимаем, что теория машин и механизмов нужна. На основе этой теории можно построить хорошие машины. Но разве возможно на основе теории живописи написать хорошие картины, и в частности на основе теории колорита найти яркие цветовые решения? Это дело таланта. Теория искусства, по мысли подобных скептиков, — бессмысленная затея.
Ответим так. Представление о связи теории и практики у подобных скептиков наивно. Существуют теории языка и теории отдельных языковых форм — фонетика, морфология, синтаксис. Но никому не приходит в голову, что задача теории языка — создавать новые языки. Кстати сказать, — к стыду работников изофронта — существуют теория литературы, поэтика и теория музыки, которые также не создают эталонов для хороших повестей, поэм и симфоний и не ставят себе подобных нелепых задач.
Теория языка нужна для обучения языку, для того, чтобы охранять чистоту и помогать правильному и гибкому использованию его форм, для того чтобы легче усваивать структуру и оттенки чужих языков. Разве теория живописи, и в частности теория колорита, не может помочь решению аналогичных практических задач? Отрицание связи между наукой и художественной практикой противоречит традициям русского передового искусства. К. С. Станиславский, формулируя понятия сценического искусства, выражал сожаление, что психология не дала в руки актеру этих понятий. Он сознавал — в противоположность снобам от искусства — несовершенство своих попыток говорить о законах сцены и упрекал ученых в отсутствии нужной теории 1.
Так говорил еще Станиславский. Что же должны сказать мы, в наши дни?
Исключительное значение проблемы цвета для живописи всегда остро чувствовали передовые советские художники. Вопросы цвета занимали видное место в творческих дискуссиях 20-х и 30-х годов. Они не раз возникали и в послевоенные годы. Однако наибольшую остроту эти вопросы приобретают в наши дни.
VIII
VIII
1 «Мастера искусства об искусстве», т. IV, стр. 143–144.
2 Ср. разноречивые высказывания Стасова 1873 и 1875 годов (приведены в кн.: М. В. Алпатов, Александр Иванов, т. I, М. 1956, стр. 412).
3 Ср.: Н. Машковцев, «Аполлон», 1916, № 6–7.
4 «Мастера искусства об искусстве», т. IV, стр. 122–126.
5 Там же, стр. 123.
6 Особенно поучительно сравнение, нескольких почти одинаковых этюдов, как эти.
7 Совершенно естественно, что неподготовленного зрителя интересует больше всего сюжетная сторона картины, затем передача света, предметных деталей, при этом скрыто действуют и цвет и другие средства живописи. Но внимание к средствам живописи, понимание вклада средств в содержание обогащают восприятие и понимание картины. Поэтому рассматривание этюдов А. Иванова, подобных этюдам камней или листвы, может быть хорошим введением в обогащенное восприятие его живописи.
8 Ср.: М. В. Алпатов, Александр Иванов, т. II, стр. 80, 81. Мне кажется, Алпатов ошибочно связывает этот этюд с «полдневным зноем». Долина, так же как правый склон дальней горы, захвачена тенью. И распределение света на ветке говорит, что лучи света падают не отвесно, в наклонно. Это еще жаркий час под вечер. Зелень ветки далека по цвету от насыщенно зеленых. На сине-фиолетовой горе — не зеленые, а рыжие пятна.
9 М. В. Алпатов, Александр Иванов, т. II, стр. 126.
10 Ср.: там же, т. I, стр. 242–244.
11 Ср.: С. Н. Дружинин, Картина В. И. Сурикова «Боярыня Морозова», М., 1960, стр. 19.
12 См.: там же, стр. 19.
