Книга: Правила Кавасаки. Жесткое руководство для тех, кто хочет оставить конкурентов позади

Глава 92. Переход из мира корпоративного в некоммерческий

Глава 92. Переход из мира корпоративного в некоммерческий

Ричард Стернс – президент организации World Vision, «христианской организации, призванной помогать детям всего мира и обществу, в котором они живут, реализовать свой потенциал, устраняя причины бедности». Ранее он был президентом и CEO компании Lenox[148], годовые продажи которой составляли около 500 миллионов долларов. Он занял пост президента World Vision в 1998 году. Его интервью позволяет нам понять, почему человек может перейти из корпоративного мира в некоммерческий, и извлечь целый ряд уроков из опыта организаций, ежегодно привлекающих миллиарды долларов.

Вопрос: Вы имели почти семизначную зарплату и корпоративный автомобиль марки «Ягуар», однако решили заняться другим делом, которое приносит вам на 75 % меньше денег. Почему вы решили после 23 лет карьеры оставить корпоративный мир в 1998 году и возглавить международную гуманитарную христианскую организацию?

Ответ: На самом деле я не планировал, что все получится именно так. В то время мне даже не нужна была новая работа. На тот момент я был благотворителем World Vision уже 15 лет и участвовал в целом ряде проектов организации. Со мной связались ее представители и после серии переговоров предложили мне должность. Я как истый христианин не мог отказаться. Когда Господь дает вам возможность служить людям, вы должны подчиниться его воле. Я много лет говорил о своей приверженности идеям христианства, теперь пришло время доказать это делом. И дело служения беднейшим из бедных во имя Христа оказалось для меня одной из главнейших привилегий в жизни.

В: Что вам пришлось изменить в своей жизни, чтобы соответствовать новой роли?

О: Многое. Перед поездками приходится делать массу прививок от желтой лихорадки, малярии, тифа и гепатита. Раньше я путешествовал в Лондон, Париж и Милан, обедал в дорогих ресторанах с главами других компаний, торговавших предметами роскоши. Теперь же я лечу к отчаявшимся людям в Эфиопию, Индию, Перу и Уганду. И мне приходится посещать свалки, бордели и лагеря беженцев куда чаще, чем пятизвездочные гостиницы.

В: Каковы основные отличия и сходства между управлением крупной корпорацией и крупной некоммерческой организацией?

О: И то и другое – бизнес с доходами, расходами и итоговыми строками отчета о прибылях и убытках. Обе они имеют отделы маркетинга, продаж, финансов, ИТ, отдел персонала и т. д. Возможно, самое большое отличие заключается в том, что результат нашей работы меняет человеческие жизни, а деньги представляют собой средство для достижения этой цели. Наши акционеры бедны, поэтому работа становится возможной лишь благодаря благотворителям.

В: Сколько денег удается привлекать World Vision в год?

О: По всему миру World Vision привлекает около двух миллиардов долларов, а офис в США, который я возглавляю, – около половины этой суммы.

В: Справедливо ли в этом случае правило 80:20–20 % людей отправляют 80 % денег, либо же взносы распределяются как-то иначе?

О: Сила World Vision заключается в том, что нас поддерживают сотни тысяч верующих людей, каждый из которых выделяет детям примерно по доллару в день. Вклад наших основных благотворителей составляет менее 5 % общего дохода. Кроме того, у нас достаточно разнообразный (для некоммерческой организации) портфель доходов. Около 40 % доходов – поступления от частных лиц; 30 % – правительственные гранты в виде денег и продуктов питания; а еще 30 % поступают в виде продуктов питания от различных корпораций – то, что мы обычно называем «дары в вещественном виде».

В: Пытаетесь ли вы покончить с бедностью, или же пропагандируете христианство?

О: Мы как христианская организация руководствуемся заветом Христа возлюбить ближних своих и позаботиться о несчастных. Именно потому мы и делаем то, что делаем. Но мы никого не обращаем в свою веру, не навязываем своих религиозных убеждений и не занимаемся какой-либо дискриминацией. Если люди, которым мы служим, хотят знать, почему мы оказались здесь, то мы им рассказываем. Как сказал святой Франциск, «проповедуйте Евангелие всегда, но пользуйтесь словами только по необходимости». Любовь, выраженная в действии, – это убедительный и созвучный нам взгляд на мир.

В: Каким образом люди, не желающие радикально менять свою жизнь, могут изменить к лучшему жизнь бедняков?

О: Для того чтобы изменился мир, должны измениться ценности. Возьмем, к примеру, движение за гражданские права. Когда-то расовая дискриминация считалась в США совершенно нормальной. В наши дни она совершенно недопустима. Мало кто из нас занимается борьбой за гражданские права, однако мы декларируем свои ценности через работу, через обучение в школах и через избираемых нами должностных лиц.

Сейчас мы живем в мире, который относится к крайней бедности так же терпимо, как к расизму пятьюдесятью годами ранее. Каждый из нас может сделать что-то конкретное для изменения мира. Мы можем заниматься публичными выступлениями, работать в качестве добровольцев или быть благотворителями. Решение проблемы крайней бедности требует денег, политической и нравственной воли, а также изменения системы ценностей. И когда это понимает достаточное количество простых людей, многое начинает меняться.

В: Как вы считаете, кто в глазах Бога ведет себя более правильно: тот, кто едет в Африку и помогает жертвам СПИДа, или тот, кто каждый месяц жертвует на благотворительность?

О: Я не могу говорить от имени Господа, но верю, что он радуется всякий раз, когда кто-то совершает поступок из любви к угнетенным и подавленным. Важно все: и руки, и сердца, и чековые книжки. Даже если каждый из нас сделает совсем немного, мы сможем изменить мир.

В: Что не дает вам как CEO World Vision спокойно спать по ночам?

О: Я не могу спокойно спать, когда начинаю думать об ужасающих страданиях людей по всему миру. Я стараюсь сохранить связи с бедняками и с благотворителями – думаю, что в этом заключается моя священная обязанность.

В: В чем состоят основные трудности на пути преодоления бедности?

О: Произнесу лишь одно слово: равнодушие. Человечество в состоянии покончить с ужасающей бедностью. Мир просто не занимается решением этой проблемы. При этом правительство США на данный момент потратило на войну в Ираке более 400 миллиардов долларов.

Наш годовой бюджет на гуманитарную помощь во всем мире составляет всего около 21 миллиарда долларов. Страна тратит меньше половины процента федерального бюджета на гуманитарную помощь, а меньше 2 % частных пожертвований направляются на решение глобальных проблем. Люди и правительства принимают решения, руководствуясь собственными приоритетами. Бедность до сих пор не считается в мире важнейшей проблемой.

В: В чем заключается основное препятствие, мешающее богатым людям заботиться о бедных?

О: Основное препятствие связано с тем, что нам сложно представить себе, что такое бедность. Если ребенок вашего соседа будет умирать и для его спасения понадобится 100 долларов, вы не будете долго думать. Однако когда речь заходит о ребенке, находящемся от вас на расстоянии 15 000 километров, дело приобретает совсем иной оборот.

Каждый день около 29 000 детей умирают от предотвратимых причин… Двадцать девять тысяч! У каждого из них есть имя, лицо, надежды и мечты. Родители любят их ничуть не меньше, чем мы любим своих детей. Мы должны по-настоящему осознать, что такое бедность. Когда-то Сталин сказал: «Смерть одного человека – трагедия, смерть миллионов – статистика»[149]. Мы должны попытаться увидеть лицо каждого ребенка.

В: Чем вызвана столь успешная деятельность World Vision по сбору пожертвований?

О: Секрет нашего успеха связан с тем, ка?к мы понимаем помощь детям. Мы даем благотворителям возможность увидеть лицо ребенка, которому помогаем, – ребенок становится для них вполне реальным существом. Довольно сложно привлекать финансирование для проектов в области избавления от бедности – куда проще найти деньги для помощи конкретному ребенку. Это становится личным делом.

Разумеется, нам помогают невероятно умные и преданные специалисты по маркетингу, преданные нашему делу. Кроме того, мы делаем потенциальным благотворителям очень привлекательное предложение: где еще вы можете потратить свои деньги и знать, что вы спасли вполне реальную жизнь или изменили мир к лучшему?

В: Повлияла ли такая технология на организацию работы World Vision?

О: Пожалуй, что нет. Думаю, что мы делаем лишь первые шаги в процессе использования технологий и интернета для изменения системы ценностей американцев и привлечения финансирования для нашего дела. Технологии способны превратить абстрактное и довольно далекое от нас понятие глобальной бедности во вполне реальный образ. С помощью сети мы можем перенести вас в Африку и познакомить с ребенком, которому вы помогаете. Мы можем показать вам деревенский праздник, посвященный открытию первого колодца с чистой водой или открытию новой школы либо больницы. Мы начинаем экспериментировать с новыми технологиями, позволяющими привнести все это в реальную и повседневную жизнь людей. Возможно, в этом деле нам сможет помочь кто-то из ваших читателей.

В: Какой совет могли бы вы дать читателю моей книги, помышляющему о том, чтобы покинуть корпорацию и заняться чем-то «изменяющим мир»?

О: Многие люди, которые ничего не знают о глобальной бедности, считают: «В этом нет ничего сложного. Люди голодны – давайте их накормим». Однако они не понимают, что чем глубже вы погружаетесь в эти проблемы, тем яснее понимаете, что ситуация куда сложнее, чем кажется на первый взгляд. Бедность, болезни и голод представляют собой самые неразрешимые проблемы человечества, которые не были решены за последние 5000 лет и с которыми вряд ли можно справиться за пару дней.

Мы должны систематически возвращаться к целому ряду социальных, экзогенных, культурных, политических и религиозных вопросов. Однако хорошая новость состоит в том, что у нас есть нужные ответы. Теперь нужно всего лишь превратить борьбу с бедностью в дело высокой важности и настаивать на своем, пока мы не увидим результаты. Мы можем решить эту проблему – это действительно нам по силам.

В: Действительно ли усилия рок-звезд и киноартистов помогают решить проблемы бедности и СПИДа, либо же эти люди просто ищут дешевой популярности, помогающей им продавать больше альбомов?

О: Они играют по-настоящему важную роль. В нашем мире столько знаменитостей, что удивительно, как мало они используют свою популярность для того, чтобы сделать что-то значительное. Боно[150] просто великолепен. Он сделал для бедных людей куда больше, чем большинство жителей мира за все прошедшее столетие. Я зову его Мартин Лютер Боно, потому что считаю его настоящим лидером нашего движения.

Билл и Мелинда Гейтс вносят огромный вклад в области здоровья и образования[151]. Представители СМИ редко хотят говорить о вопросах бедности со мной, но у них появляется шанс обсудить эту тему с Брэдом Питтом, Анжелиной Джоли или Опрой Уинфри. Я всегда приглашаю к сотрудничеству знаменитостей, которые искренне хотят сделать что-то поистине значимое и важное.

В: Какой будет World Vision через 25 лет?

О: Я хочу, чтобы World Vision была лучшей в нашем деле. Ставки слишком высоки для того, чтобы быть посредственными. Если кто-то сможет сказать про нас, что мы дали бедным право заявить о себе, побудили богатых и влиятельных к действию и подарили надежду отчаявшимся, я буду безмерно рад. Я очень люблю один отрывок из библейской книги Иова, и он может считаться отличным эпиграфом ко всей деятельности World Vision:

Должен признать, на меня произвели впечатление слова «Мартин Лютер Боно». Стернс действительно способен обеспечить организации серьезные контакты. С одной стороны, он говорит, что самое главное для привлечения средств – это дать каждому благотворителю знать, что он спасает вполне конкретного ребенка. Затем он утверждает, что люди типа Боно и Анжелины Джоли способны внести значительный вклад в это дело. Лично я делаю из этого интервью вывод о том, что мы должны использовать все наши инструменты и не цепляться за привычные и порой устаревшие методы ведения дел в той или иной области и уж тем более не считать их единственно верными.

Оглавление книги