Книга: Криптография и свобода

Глава 2. Тучи ходят хмуро…

Глава 2. Тучи ходят хмуро…

Russia. Examples.

Есть в России старинный город Тверь, а в нем – Комсомольская площадь. Даже не площадь как таковая, а так, небольшой скверик в стороне от развилки дорог: налево свернешь – на Ржевское шоссе попадешь, прямо поедешь – так это прямо на Питер. А дороги с этом месте в славном городе Твери такие, как будто прошли по ним совсем недавно фашистские танки и отутюжила их в мирное время вражеская авиация. Но видать уже после войны будочка гаишника появилась на самой развилочке и светофорчик, да еще где-то в небе, на трамвайных проводах – маленькая табличка «СТОП». Метров за 5 до светофорчика.

А ездят по этой дороге теперь часто машины с московскими номерами, которые хоть и останавливаются у светофорчика, но не под самой табличкой «СТОП», а проехав вперед эти самые 5 метров, поближе к повороту на Ржевское шоссе. Да и поди заметь ее, эту табличку: если едешь там впервой, то только успевай канавы объезжать, эти достопримечательности тверские, вверх-то уже и смотреть некогда. И вот только иноземный водила поворачивает на стрелочку в светофочике, как тут же выскакивает к нему из будочки гаишник с волшебной палочкой и, придав челу своему строгий Государственный вид, вещает:

– Почему нарушаем Правила Дорожного Движения?

Недоумевает водила: только что он демонстрировал чудеса фигурного вождения, пытаясь объехать все канавы на дороге Республиканского значения, превысить скорость здесь в принципе невозможно, на красный свет не ездил, терпеливо ждал стрелочки, где, какие пункты этих священных Правил он нарушил? И тут гаишник, сияя от распирающего его удовольствия, показывает своей волшебной палочкой на болтающуюся как одинокий листочек на трамвайном проводе табличку «СТОП» и как вдумчивый педагог объясняет нерадивому водиле:

– Правила предписывают остановиться у таблички «СТОП», а Вы заехали за нее.

Мне в тот раз повезло: гаишник попался молодой и еще не окончательно растерявший простые человеческие чувства. Я попросил его оценить по любой мыслимой шкале состояние охраняемого им дорожного полотна, к тому же ехал на дачу с семьей, и он после 20-минутной душевной беседы поведал мне местные гаишные тайны.

– На эту точку наше начальство всегда спускает повышенный план по протоколам. Все прекрасно знают, что иногородние машины эту табличку, как правило, не замечают, вот и приходится здесь быть ударником труда. Если я этот план не выполню, то меня же потом лишат всех благ.

В первый раз я видел, как гаишник стыдился своей работы. Это уже было явно аномальное явление в российской действительности, ну а дальше последовало еще аномальней:

– Давайте я составлю протокол, что Вы переходили улицу в неположенном месте. Штраф за это мизерный, 0,1 минимальной зарплаты, в Москву его даже присылать не будут – накладные расходы дороже. А для меня этот протокол пойдет в мой дневной план.

Так я стал пешеходом-нарушителем.

End of example.

Эйфория патриотизма быстро прошла. В ЦБ система защиты телеграфных авизо работала стабильно уже около года, самая интересная пора прошла, все вернулось на свои чиновничьи круги. Заниматься эксплуатацией системы защиты авизо в ЦБ стали уже не те люди, с которыми мы ее внедряли, все опять вернулось к многочисленным бумагам, согласованиям и перестраховкам. Со скрипом ФАПСИ дало «добро» на эту систему, внеся, естественно, свои косметические модернизации, но по тому тягомотному процессу, которым сопровождалось получение этого разрешения, стало ясно: о внедрении системы «Криптоцентр» в ЦБ, какой бы хорошей она ни была, нечего и мечтать. Не дадут. Даже работающую в таких крупных подразделениях ЦБ, как ЦОУ и ОПЕРУ, программную систему «Криптоцентр-АВИЗО», моделирующую работу с калькулятором на персональном компьютере, ФАПСИ не признавало. Нашли универсальное решение: эта программа используется в «тестовом» режиме, а основная работа якобы осуществляется с помощью калькулятора. На самом деле калькуляторы валялись в сейфах без дела, а вся реальная работа осуществлялась с помощью «Криптоцентра-АВИЗО».

Стена, бетонная чиновничья стена, совершенно непробиваемая. Иногда дело доходило до полного абсурда. С самого начала использования этой системы Центробанк хотел провести такую модернизацию калькулятора, чтобы алгоритм выработки КПД для телеграфных авизо был бы оригинальный, разработанный специально для ЦБ, и реализован в специальной версии калькулятора, которую назвали «Электроника МК – 85 Б». Это разумное требование, поскольку калькулятор «Электроника МК-85 С» был предназначен для армии, для широкого применения, и не исключалось, что он мог попасть в руки криминала. Применение же специализированного калькулятора, изготовленного специально для ЦБ и содержащего уникальный алгоритм выработки КПД, заведомо повышало надежность системы защиты авизо. И вот в конце 1993 года ЦБ заключил с кл-овской конторой Договор на разработку «Электроники МК-85 Б», в котором всю техническую часть – разработку оригинального алгоритма выработки КПД и программирование модели калькулятора на компьютере – пришлось выполнять мне. Но поскольку в таких огромных системах, как сеть РКЦ Центробанка, самая большая проблема – переходный период, т.е. обеспечение устойчивой работы системы при внесении в нее изменений, то одним из требований ЦБ было, чтобы калькулятор также поддерживал все прежние алгоритмы, на которые к тому времени уже было получено разрешение ФАПСИ. А в назначенный день «Х» по команде все переводят калькулятор на новый режим работы.

В это время у меня уже было намного больше понимания о том, что необходимо ЦБ и какие есть для этого возможности в калькуляторе. Нужно было реализовать хеш-функцию, в которую подмешиваются знаки секретного ключа, причем в процессе подмешивания и знаки ключа и хешируемая информация принимают участие в выработке новых подстановок, которые в свою очередь используются в схеме типа «Ангстрем-3». Детальное описание подобного способа построения хеш-функций (только без подмешивания знаков ключа) я приводил в книге «Практическая криптография», по такому же принципу строились хеш-функции для асимметричной электронной подписи в системе «Криптоцентр».

Подробное описание этого нового алгоритма я по просьбе ЦБ сразу же отправил в ФАПСИ с тем, чтобы получить разрешение на его использование в ЦБ. Но поскольку такое разрешение возможно только после криптографической экспертизы этого алгоритма, а она может продлиться достаточно долго, то было принято решение начать создание калькуляторов «Электроника МК-85 Б» со старыми и новым алгоритмом, наладить их выпуск, оснастить ими все РКЦ, которые вначале будут работать на прежнем, широко распространенном алгоритме, а переход на новый уникальный алгоритм отложить до получения на него разрешения ФАПСИ.

И вот завод «Ангстрем» в Зеленограде выпустил несколько тысяч калькуляторов «Электроника МК-85 Б», в каждом из которых был уже реализован новый, уникальный, разработанный специально для ЦБ алгоритм выработки кода подтверждения достоверности телеграфных авизо. Калькуляторами «Электроника МК-85 Б» оснастили все РКЦ, люди стали работать ни них, используя прежний, старый и общеизвестный алгоритм. А от ФАПСИ по поводу нового алгоритма нет никакого ответа: ни положительного, ни отрицательного. Все как в воду кануло! Затрачена масса усилий на разработку этого калькулятора, решены все технические проблемы, огромная банковская сеть готова к переходу на уникальный алгоритм. Но чиновники ФАПСИ – важнее всего!

Так и остался этот уникальный алгоритм «вещью в себе». А я получил еще одно наглядное подтверждение прописной истины: вся власть в России принадлежит чиновникам. Могут меняться лозунги, вчера были «Вперед, к победе коммунизма!», а сегодня – «Вперед, к победе рынка!», но чиновничья власть в нашей стране неизменна. А отсюда легко вытекает основная мотивация действий многих людей – выбиться в чиновники. Не производство товаров и услуг, а упрямое карабкание по чиновничьей лестнице – вот высший смысл жизни.

А причина – изобилие нефти и прочих природных богатств. Это легкие деньги, доходы от которых и распределяют чиновники, они и дают эту чиновничью независимость и практически полную безответственность за принимаемые чиновничьи решения. Основная масса населения, в глазах чиновников, – это потенциальные конкуренты на их долю природных богатств, на их собственность, называемую иногда еще почему-то «общенародной».

Чиновники ФАПСИ – это особая песня, которую надо петь стоя. В подобных закрытых системах намного больше сохранился ядовитый дух сталинизма и стремление к бесконечным запретам. В 1991 году, после неудачного путча, из 8 ГУ КГБ уволилась масса народа, начальники были в панике, но примерно через полгода этот шок прошел и чиновники воспряли духом. В смысле стали придумывать, какие бы запреты и неприятности заготовить тем, кто решил покинуть систему КГБ. Первое предложение было очень характерным: законодательно закрепить, что человек, уволившийся из ФАПСИ, 10 лет не имеет права работать по специальности. Различные Конституции и Права человека – это все где-то там, далеко, а здесь свои нравы и обычаи, как при Сталине – 10 лет по рогам. В явном виде это предложение не прошло, все-таки такой сталинизм по ту сторону забора с колючей проволокой уже отошел в прошлое. Но неявно, не мытьем, так катанием, ФАПСИ методично перекрывало кислород всем своим бывшим сотрудникам, которые не захотели оставаться в «действующем резерве». Апофеозом чиновничьих усилий явился Указ Президента РФ № 334, согласно которому любой криптографический «чих» требовал разрешения ФАПСИ. Указ, абсолютно оторванный от реальной жизни, допускающий неограниченное множество трактовок, пытающийся объять необъятное криптографическое пространство. Мне доводилось уже комментировать его в книге «Практическая криптография». Но этот Указ был принят в 1995 году, а вся описываемая выше эпопея с калькулятором «Электроника МК-85 Б» происходила двумя годами раньше, на Центральном Банке ФАПСИ тогда еще только оттачивало свое чиновничье мастерство.

Все больше и больше сгущались тучи. И не только над криптографией, но и в целом по стране становилось все яснее, что декларированные в 1991 году свобода и демократия – мираж, что в реальной жизни произошла всего лишь смена лозунгов и чиновников. Зависимость же от них простого человека, которым я теперь с полным основанием мог себя называть, отнюдь не уменьшилась, если не сказать большего. Все чаще и чаще приходила в голову крамольная мысль: и стоило ли связываться с этим Центральным Банком? Что в результате? Выгнали за полгода до офицерской пенсии, работа по специальности под вопросом, Гениальный директор, с которым я связался, такой, что на него надеяться нельзя, а у меня трое детей, кормить их чем-то надо. Что там в анекдоте говорил Иосиф Виссарионович Лаврентию Павловичу, глядя на портрет Пушкина?

– Души прекрасные порывы!

Оглавление книги