Книга: Как люди думают

Прошлое

Прошлое

Есть такое множество вещей, в которые нас с детства приучали верить, что вам потребуется довольно много времени для понимания того, что они — это не вы.

Эдвард Гори

Несколько лет назад я попал на выставку в Британском музее, посвященную африканским гробам. Те, кто при жизни не имел возможности пользоваться благами цивилизации, смогли получить все в загробной жизни. Гробы в виде автомобилей, мобильных телефонов и небоскребов. Добавьте традиционное африканское жизнелюбие и попытайтесь просто представить себе атмосферу похорон.

А теперь о серьезном.

Вопрос «что делать с умершими?» стоял всегда. Покойников сжигали, хоронили в катакомбах, клали в погребальные ладьи, возводили пирамиды, строили мавзолеи, насыпали курганы, отдавали на съедение птицам, относили на Нараяму... Дольмены, некрополи, крипты, оссуарии, колумбарии, канопы, усыпальницы, склепы, братские могилы и кладбища, кладбища, кладбища.

Обычно умерших хоронили за чертой города, но христиане ждали Второго пришествия со дня на день и стали хоронить в центре города – в храмах. Уже к XIV веку во всех крупных городах Франции количество похороненных в центре города в десятки раз превышало все живое население города. Создавались братские могилы, где на десяти квадратных метрах помещали до 1500 трупов – штабелями. Жители окрестных кварталов забрасывали городские власти жалобами. Все в доме пропитывалось трупным запахом – мебель, одежда, даже еда.

«В 1773 году в Солье, в нефе церкви святого Сатурнина, копали яму для женщины, умершей от гнилой горячки. При этом обнажился гроб с телом, и когда женщину опускали в могилу, гроб раскрылся и от старого трупа пошло такое зловоние, что никто не мог больше оставаться в церкви. Вскоре из 120 детей обоего пола, которых готовили к первому причастию, 114 опасно заболели, а также кюре, викарий, могильщики и еще более 70 человек. Из них 18 скончались, в том числе кюре и викарий»

(Филипп Арьес, «Человек перед лицом смерти»).

А евреям вообще запрещали хоронить умерших вне гетто. Например, на небольшом Старом еврейском кладбище в Праге умершие похоронены в двенадцать слоев (более 100,000 человек). На этом кладбище людей хоронили в течение трехсот лет. И только начиная с XVIII века в европейских странах появляются законы, запрещающие хоронить в черте города. Но города стали быстро разрастаться.

Уже к концу XVII века в Москве было свыше трехсот кладбищ. В 1771 году в связи с эпидемией чумы Сенат запретил хоронить москвичей, умерших от чумы, на всех московских кладбищах. Сегодня в Москве семьдесят кладбищ, и почти все они переполнены. И каждый год умирают еще 140,000 человек. Кладбища занимают сотни гектаров. Это пространство фактически вычеркнуто из территории города. В могиле человек разлагается лет за тридцать, но его кости сохраняются сотни и тысячи лет (а теперь начинают появляться кладбища и для домашних животных).

Есть еще крематории, которые немного смягчают остроту проблемы, но их всего пятнадцать на всю Россию и, кроме того, они довольно сильно загрязняют окружающую среду.

В фильмах я видел, как торжественно могут проходить похороны. Может быть. Но в России это омерзительно. Ужасно все – от индустрии обработки сотрудниками бюро ритуальных услуг потрясенных горем людей до процедуры установки памятника. Весь похоронный бизнес находится за гранью добра и зла. Если вы проходили через это – вы меня поймете. Я так не хочу.

Нет, появляется что-то новое. Например – промессия (от слова promise, обещание). Тело замораживают в жидком азоте при температуре минус 196°С. После такой процедуры труп становится хрупким как стекло – он рассыпается в мелкий порошок. Эту массу высушивают в вакууме, затем с помощью магнита удаляют из него твердые предметы – пломбы, имплантаты, находившиеся в теле усопшего, а потом помещают в урну, изготовленную из крахмала. Экологическая суть ритуала – вернуть земле то, что из нее возникло, не причиняя вреда природе.

Я предложил бы две вещи:

 Первое. Использовать здоровые органы умерших людей для лечения больных. Против этого обычно есть несколько возражений.

Основное – «это породит криминальный бизнес, связанный с трансплантацией». Нет. Это убьет криминальный бизнес (уже реально существующий). Большое количество предложений органов для пересадки не только спасет тысячи жизней, но и неизбежно снизит цены и сделает этот криминал просто нерентабельным.

Есть протесты религиозного характера. Но что может быть лучше для настоящего христианина, чем спасение чьей-то жизни? Человек умер, но сердце его продолжает жить. Когда-то католическая церковь серьезно обсуждала вопрос, смогут ли воскреснуть миссионеры, которые во время своей подвижнической миссии были съедены каннибалами. Теологи пришли к выводу, что для Бога нет ничего невозможного. Уверен, что помощь ближнему должна только приветствоваться церковью.

 И второе. Вместо всех этих металлических оградок, надгробий с патетическими надписями и пластиковых цветов я предложил бы на месте могилы сажать дерево. О дереве тоже можно заботиться. Приезжать к нему и разговаривать. В эту могилу уже никого не «подселят». С нее не украдут ограду или металлический обелиск на металлолом. Деревья не будут конкурировать между собой – какое из них престижнее. И потом, хорошо, когда после людей останется лес. Или сад.

Собственно, это одна из многих проблем, стоящих перед человечеством, решение которой находится почти исключительно в голове человека.