Книга: Реконизм. Как информационные технологии делают репутацию сильнее власти, а открытость — безопаснее приватности

Общество тотальной слежки

Общество тотальной слежки

Хотим мы того или нет, завтра мы будем жить в обществе тотальной слежки. И главную роль в этом сыграют информационные технологии. Уже сейчас в развитых странах практически все денежные трансакции отслеживаются и анализируются. Каждый наш шаг в интернете тоже можно отследить. Видеокамеры установлены повсеместно. И это только начало. Но обратите внимание — любые антиутопические сценарии будущего с участием «Большого Брата» предполагают наличие узкой группы нехороших людей, которые могут узнать всё обо всех, но сами остаются в тени, под покровом секретности, государственной тайны или глухих заборов частных охраняемых территорий. Голый человек определённо выглядит жалким и беспомощным, когда за ним наблюдают люди одетые (особенно в форму с погонами). А вот в бане он вполне спокоен и расслаблен. В бане все равны.

И, главное, в одежде ведь толком и не попаришься! Тотальная слежка — очень удобная штука. Чем, как не тотальной слежкой за хозяином, занимаются добросовестные слуги? В хорошем дорогом ресторане официант с вас глаз не спустит — получше любого шпиона.

И нам приятно, когда продавщица в магазинчике за углом, не спрашивая, достаёт из холодильника именно то мороженное, которое мы всегда берём. А вот если нам вечером позвонит незнакомец и спросит с угрозой в голосе: «Гражданин, вы почему сегодня шоколадное на палочке взяли, а не пломбир, как обычно?» Уже как-то неуютно.

Другими словами, мы не ощущаем угрозы от тотальной слежки, если знаем, кто, зачем и почему за нами следит, и уверены в том, что следящий не способен (или не желает) нам навредить. Существующие системы наблюдения и отслеживания наших действий потому и вызывают у нас опаску и недоверие, что они не дают нам таких гарантий. Представьте, что у вас в машине в принудительном порядке установят видеокамеру, картинка с которой будет поступать неведомо куда и использоваться неведомо в каких целях. Возмутительно! А вот автомобильные видеорегистраторы всё большее число людей устанавливает добровольно. Потому, что такой прибор может защитить владельца в случае ДТП.

Уже сейчас, если человек уходит в пустыню или горы, то он берет с собой приборы, которые обеспечивают связь с окружающим миром для его же безопасности. Завтра эти приборы превратятся в универсальные регистраторы, и мы будем очень неловко себя чувствовать без них. Люди сами будут хотеть, чтобы окружающие знали, где они и чем заняты. В обществе, где будут существовать как люди, которые постоянно протоколируют свою активность, так и люди, которые этого не делают, преступники для своих коварных планов будут выбирать незащищенные жертвы, стимулируя общество к построению такой защиты. В городе, где камеры видеонаблюдения установлены во многих домах, скорее ограбят тот дом, где их нет.

Система «тотальной слежки» с неотключаемой и нерегулируемой функцией слежки за следящими, с гарантией невозможности подделки или уничтожения данных и с полным доступом к любой информации о себе сделает нашу жизнь проще, безопаснее и комфортнее, и при этом максимально осложнит жизнь преступникам, особенно тем из них, которые сейчас именуют себя «элитой». Тем, которые строят систему тотальной слежки (уже без всяких кавычек) ради сохранения и приумножения собственной власти и богатства.

Общественная, независимая от администраторов, работающая на принципах многократного дублирования и распределения информации информационная система, которая будет способна отслеживать, хранить и предоставлять по запросу любого пользователя любую информацию о правовых и информационных отношениях между индивидами, в том числе и информацию о том, кто запрашивал информацию о самом пользователе, является технической предпосылкой к развитию реконизма. Основным доказательным инструментом истинности предоставляемой информации будет являться непрерывность регистрации изменений её состояния. Практически, это будет воспроизводить человеческое понимание истины.

Такая отслеживающая информационная система (ОИС) не должна быть централизованной, такой, в которой у каждого человека или предмета есть некий «главный» аккаунт. С точки зрения викификации и идеологии peer-to-peer, понятие централизованного аккаунта не имеет смысла, как не имеет смысла «логин» в интернет. Аккаунты на конкретного человека есть и в социальной сети, и в супермаркете, и в банке, и в транспортной компании, выдавшей проездной, и в службе такси, и у камеры наблюдения, замечающей вас каждое утро, когда вы идете на работу, и на работе, и даже у соседа. «Единый» аккаунт можно и подделать, им можно и манипулировать. Множественные аккаунты не манипулируемы.

ОИС возникнет как объединяющая надстройка. Надстройка, объединяющая многие уже сегодня стартующие проекты. Возникнет, как Google возник для Интернет. И, что важно, Google — не единственный поисковик. Так и ОИС не будет чем-то централизованным и единственным. ОИС просто позволит отслеживать историю: «Вышел оттуда, пришел сюда, сделал то-то в этом месте, а оказался в нем, потому-что пришел оттуда, а захотел прийти, потому что возникли такие-то потребности, а потребности возникли потому, что получена та или иная информация». ОИС может быть чисто виртуальным термином, описывающим совокупность технических мер, позволяющих людям делиться информацией друг о друге тем или иным способом.

Архитектура системы, основанная на принципах P2P, позволит сети существовать и исполнять свои функции независимо от воли отдельных лиц или организаций. Это защитит исторические данные от манипуляций.

С одной стороны, появление такого «Большого Брата» может угнетать, но, например, о пребывании человека в общественном месте знают практически все проходящие мимо люди, но никак не реагируют на это. Как и каждый человек, в свою очередь, знает, что проходящие мимо люди находятся рядом с ним. Это не пустыня, и количество взглядов не вызывает ни опасения, ни удивления. Каждый из нас совершенно безразличен большинству людей, как и ему безразлично, знают ли они о нем что-то или нет. Однако если о нем пытается что-то узнать близкий ему человек, то он сможет достаточно легко обнаружить это. Невозможность тайной слежки делает слежку бессмысленной.

При этом от ОИС не требуется гарантии абсолютного и тотального учета всего на свете, вплоть до соломинок от коктейлей. Просто рано или поздно возникнет такой уровень отслеживания информации, когда недостающую или не отслеженную информацию можно будет восстановить по имеющейся. Если, например, системе известно, что некий Иванов находится в отпуске за границей, так как она опознала его при пересечении этой границы и не зарегистрировала его возвращения, то она автоматически исключит его из базы поиска покупателей в житомирском супермаркете. Система не даст себя обмануть, если, скажем, Иванов полчаса назад был замечен за покупкой топчана на пляже под Одессой и тут же, в Киеве, человек, во многом похожий на Иванова, с паспортом, во многом похожим на паспорт Иванова, будет покупать в кредит дорогой автомобиль.

При общении с системой будет также распознана речь, на всякий случай, а также проверено, то ли лицо смотрит в видеокамеру. Почему не понадобится серьезное распознавание? Да просто потому, что система, обнаружив в каком-то месте индивида, всегда может отследить, как он добрался до этого места, где был раньше и где был еще раньше. И если логичность и допустимость перемещений непрерывна, то перед нами тот самый Иванов, который вышел из своего дома час назад, 40 минут назад купил билет в метро, 30 минут назад сел в вагон и также был узнан камерами слежения, 10 минут назад вышел из поезда, а 5 минут назад его опознала камера на ближайшем к супермаркету перекрестке, к тому же этот человек постоянно носил с собой коммуникатор, зарегистрированный на его имя.

Вещи можно и нужно будет также идентифицировать при помощи отслеживающей информационной системы, при этом вовсе необязательно внедрять в предметы пользования какой-либо физический идентификатор. Просто надо, чтобы ОИС определяла момент приобретения предмета и отслеживала его судьбу по местам появления и исчезновения предмета, соответственно, ставила его на баланс индивида или снимала с баланса.

Распознавать предметы намного легче, чем людей. Разумеется, что снабжение материальных ценностей метками, например радио-идентификационными чипами, сильно облегчит задачи контроля собственности. Такие метки появляются просто потому, что магазинам так удобнее продавать товары. Отсутствие чипа, который должен быть на таком типе товара, на той или иной вещи должно настораживать пользователей ОИС и они захотят отследить, не объявлена ли такая же вещь в розыск, и нельзя ли отследить перемещения нового хозяина к месту, где была последний раз видна пропавшая вещь. Таким образом, наличие меток на всех более-менее ценных вещах является прямым интересом хозяина вещей.

Сложные материальные предметы могут иметь несколько идентификаторов, проставленных на важные компоненты этих предметов. В интересах хозяина дома будет установка датчиков и камер, доступных для ОИС, внутри дома, чтобы вор, скажем, не спрятал некую ценность в коробку, уничтожив предварительно метку, оставшись незамеченным для системы. Хотя собственно само владение предметом без метки должно настораживать, и тем более этот предмет будет практически невозможно перепродать, так как ОИС не сможет зарегистрировать трансакцию.

Исчезает даже необходимость в замках на дверях, так как достоверно будет известно, кто, когда и куда заходил и когда выходил. И, в случае пропажи и не нахождения вещи, круг подозреваемых лиц сужается до одного конкретного человека, который был рядом с этой вещью перед ее пропажей.

Одинаковые вещи можно продолжать, как и сейчас, метить одинаковыми чипами. Пока вещь новая— безразлично, чья она конкретно. Впоследствии, вещи обрастают характерными чертами, царапинами, пятнами, просто инициалами владельца и даже запахами, и ОИС способна будет легко отследить принадлежность вещи.

Ещё раз подчеркнём очень важную особенность ОИС — искусственные идентификаторы, такие как паспорт, радиометки, штрихкоды, банковские карты и т.д. играют лишь вспомогательную роль. Обладание ими просто облегчает работу ОИС, позволяя во многих случаях вместо ресурсоёмкой задачи по распознаванию образов и отслеживанию истории объекта, обойтись простым считыванием цифрового кода. Современный уровень биометрии позволяет делать такие «фокусы», когда для выдачи денег в банкомате или расчета в супермаркете, никакой дополнительный идентификатор, кроме себя самого, не нужен. Человека можно достоверно опознать по ряду параметров, начиная с отпечатков пальцев и заканчивая рисунком ушной раковины. Корректно работающая система опознавания будет всегда использовать несколько параметров и экспертно оценивать вероятность нахождения того или иного индивида в данном месте.

Даже если вы не узнаны сразу, например, в аэропорту, вернувшись из отпуска с новой прической и загаром, система скажет себе «Семён Семёныч!» и хлопнет себя по лбу, посмотрев, кому вы позвоните по телефону, по какому адресу едете, кто вас встречает и т.п. Алгоритмы работы системы должны основываться на том, чтобы выделять объект не из всей выборки, а из вероятной, ограничивая, например, круг поиска идентифицируемого среди родственников встречающих. Или среди тех, кто купил обратные авиабилеты еще на Родине, или просто по списку пассажиров, зарегистрировавшихся на рейс. Неопознанный «чужой», сошедший с борта самолета, моментально обзаводится «досье» на себя. Специально снимать отпечатки пальцев или образец голоса никто не будет. Они и так рано или поздно попадут в систему.

В отличие от существующей системы идентификации по паспорту или другим документам, такую многофакторную систему «узнавания» чрезвычайно трудно обмануть. Она может гибко менять степень строгости в зависимости от того, насколько важное действие совершает человек. Например, турникет метро может быть снабжен самой примитивной системой считывания бесконтактных карт, без всяких камер и сканеров сетчатки — даже если эту карту украли, потеря невелика. А в момент оформления кредита можно привлечь тяжёлую артиллерию, вплоть до анализа ДНК и опроса ближайших родственников на предмет вашей аутентичности. И даже если у вас неотличимый от настоящего паспорт на чужое имя, вам он совершенно не поможет.

То, что я — тот, кто я есть на самом деле, доказывает не паспорт, а люди, которые меня окружают от самого моего рождения. Какая бы ни была красивая «легенда» у шпиона, его всегда можно раскрыть, просто показав его одноклассникам, с которыми он, якобы, учился. В такой системе отслеживания непрерывности истории какие-либо дополнительные идентификаторы будут нужны разве что на всякий случай. Кстати, такая методика идентификации всего и вся делает, как минимум, очень непростым решение задачи редактирования истории. Тот, кто управляет настоящим, не сможет управлять прошлым. При любой попытке переписать историю, так или иначе, нарушится непрерывность. Если не самого объекта, то объектов, его окружающих. Профиль пользователя в социальной сети с достаточно длительной историей его активности в ней, с фотографиями, событиями, друзьями, сообщениями и комментариями, дает больше уверенности в том, кто перед вами, чем паспорт.

У одного из авторов этой книги случилась весьма показательная история. Неловко выезжая задним ходом с парковки, он задел бампером стоящую позади машину. Это был выходной день, и никто не хотел звать милицию и терять полдня на оформление бумаг. Тем более, что ситуация могла быть, при «правильной» договоренности с милицией, перевернута с ног на голову, и будь автор бессовестным вруном, он бы мог начать заявлять, что это в него въехали сзади, а не он ударил машину позади себя.

В то же время, стоимость ремонта машины потерпевшей стороны была не ясна, да и денег таких никто с собой не возил. Автор, видя, что пострадавший водитель — молодой человек и скорее всего знаком с интернетом, предложил ему записать все свои профили в социальных сетях, тут же проверить их наличие с помощью смартфона и разойтись. Если автор обманет пострадавшего, то об этом узнают все его друзья и знакомые. Репутация дороже пары тысяч гривен.

Так и сделали. Пострадавший через неделю выслал автору сканированную копию счета с СТО с указанием стоимости ремонта, а автор перевел пострадавшему деньги на его карточку, не встречаясь больше с пострадавшим. Фактически это было прецедентом совершенно новых отношений, где роль государства как провайдера «насилия ради справедливости» не нужна вообще, а профили в социальных сетях оказались сильнее милицейских протоколов.

Абсолютно прозрачная изнутри, система весьма хорошо защищена снаружи — проникнуть в неё, оставаясь незамеченным или выдавая себя за другого, практически невозможно. Нельзя обмануть систему идентификации, основанную на исторической информации. Все равно, что пытаться вашей маме показывать другого человека и утверждать, что он ее ребенок. Но она же знает, что это не так, потому что наблюдала вас непрерывно от рождения. И паспорт с метрикой или какой-то чип ей не указ. Завтра не будут нужны даже кредитные карты. Зашел в магазин, взял, что хочешь и ушел. Счет придет автоматически.

Кроме того, стандартное удостоверение личности предполагает монополию государства на изготовление таких удостоверений. А где монополия, там и коррупция, и злоупотребления, и неэффективность. ОИС же полностью исключает необходимость не только в паспортах, но и в любых справках и бумажках, лишая чиновников одного из главных рычагов влияния.

Оглавление книги