Книга: Двуликий электронный Янус

А программы-то пиратские!

А программы-то пиратские!

Необязательно красть компьютеры или их комплектующие. Можно украсть, например, дорогущую программу и продать. Наши продавцы краденого поступают так. Появляется новая хорошая программа – игра, переводчик или операционная система, – ее защиту взламывают, «пробитые» копии записывают на лазерный диск и продают где попало. Говорят, что сегодня 89 % программ в России – ворованные. Потери компьютерных компаний только в нашей стране ежегодно составляют около 250 миллионов долларов.

С момента зарождения компьютерного бизнеса Россия была благодатной почвой для развития пиратства. Программное обеспечение зачастую приходило к нам без документации. Лицензированные программы стоимостью несколько сотен долларов и сейчас немногим по карману. Вот на помощь и пришли электронные взломщики, взяв на себя роль этаких «благородных разбойников». Воровали дорогие программы, тиражировали и продавали за бесценок в огромных количествах.

Пиратство лишает российских изготовителей программного обеспечения стимула к производству. На торговцев пиратскими программами (их «Мекка» расположена на печально знаменитом Митинском радиорынке) несколько раз проводились облавы. Но дело это слишком прибыльное, чтобы с ним так быстро покончили. Месячный доход торговца часто превышает тысячу долларов. И все же многие программисты единодушны в том, что у компьютерного пиратства есть положительные стороны. Оно – своеобразный «двигатель прогресса». Без него наш компьютерный бизнес не развивался бы так стремительно, а главное, не совершенствовались бы системы защиты ценной компьютерной информации.

Более трети проданных во всем мире за 2003 год компьютерных программ – пиратские копии. По Европе эта цифра составляет 37 %, и даже в законопослушной Германии треть установленного на компьютерах программного обеспечения представляют собой нелегальные копии. При этом 98 % опрошенных немцев-компьютерщиков признают, что написание программ – серьезный труд и они должны стоить солидных денег.

А теперь перенесемся в Дубай, один из крупнейших торговых городов Персидского залива, который еще в начале 1991 года стал центром компьютерного пиратства на Ближнем Востоке. В результате незаконного копирования программ для персональных компьютеров потери компаний, занимающихся программированием, составляют миллионы долларов. По оценкам представителя международной корпорации «Лотус девелопмент», она одна теряет здесь до 100 миллионов долларов ежегодно. Компьютерное пиратство переместилось в страны Залива с Дальнего Востока, где принимаются все более строгие законы и правила, обеспечивающие авторские права компаний, работающих над программным обеспечением персональных компьютеров.

По оценкам специалистов, к началу 1998 года 91 % рынка компьютерных программ России был подпольным. Это означает, что даже солидные государственные учреждения, включая целый ряд банков, фирм, министерств и ведомств, работают на краденой или, выражаясь другими словами, контрафактной продукции. Эксперты компьютерного рынка прогнозируют, что проблема программной контрабанды будет одной из глобальных экономических проблем XXI столетия.

Когда американские инженеры приехали в Россию для обмена опытом с НПО «Машиностроение» (подмосковный Реутов), они обомлели: компьютеры объединения были оснащены таким количеством программ самых известных в мире производителей, что гости, подсчитав, во сколько должно обойтись это удовольствие, потеряли дар речи. Один из иностранцев наконец ошарашенно протянул: «Это же сотни тысяч долларов!» Веселью хозяев не было предела: «навороченные» программы были куплены за… десять долларов каждая, в то время как в США каждый экземпляр обходится минимум в 100 долларов.

Американцы не поверили. Тогда их повезли на два знаменитых на всю Россию столичных рынка – Митинский и «Горбушку» (находится в Москве возле ДК им. Горбунова). Провели по рядам, где задешево можно купить лазерный диск с подборкой нескольких программ. Американцы все равно подозревали подвох. Один из них все же рискнул приобрести сборник. После его «проверки» группа заокеанских инженеров рванула на рынки набивать сумки дисками с «халявными» программами. Товар был в основном из Китая и Болгарии. Втайне от всех они повезли «компакты» домой. Меры предосторожности объясняются тем, что США – одна из немногих стран, где с компьютерными пиратами беспощадно борются разработчики, поскольку от распространения нелегальных копий они терпят ежегодный ущерб, равный двум с лишним миллиардам долларов.

Рынок пиратских программ, хоть и нелегальный, по-своему старается быть цивилизованным. По данным Управления по экономическим преступлениям (УЭП) ГУВД Москвы, качество продукции с каждым годом растет – между пиратами-производителями идет конкурентная борьба, которая постепенно оттесняет на обочину мелкую сошку. Лоточники тоже не отстают. У них сервис почти «евро» – если купленный диск по каким-то причинам не подходит, его, правда за доплату, можно обменять на другой. Многие этим пользуются для того, чтобы укомплектовать свой компьютер сначала содержимым одного диска, затем, после обмена, другого, третьего.

– В таких местах все «схвачено», – комментирует ситуацию на рынке сотрудник УЭП Андрей Филинов. – В итоге рейды против лоточников бесполезны – уровень коррупции таков, что об облавах узнают чуть ли не вперед милиционеров. Да и заниматься этим должны местные отделы милиции, а они не хотят – выгоднее собирать с пиратов дань. УЭП же выходит на крупные фирмы-посредники, поставляющие лоточникам товар.

В мире было несколько прецедентов привлечения к суду компьютерных пиратов. Франция, 1995 год. Гражданский суд Парижа обязал компанию Вас Plus выплатить 650 тысяч долларов Microsoft за нелегальное распространение 1400 программ. Польша, 1996 год. После уплаты 7 тысяч долларов штрафа и изъятия компьютерной техники на сумму 56 тысяч долларов к 18 месяцам тюрьмы приговорены два брата Филипповски, обвиненные в нелегальном копировании восьми тысяч программ. 1997 год. В США, Австрии, Франции, Норвегии, Польше, Финляндии, Швейцарии и Швеции к разным срокам заключения за нарушение прав на программное обеспечение приговорен 21 человек. Россия, 1998 год. BSA, проведя 40 рейдов против продавцов нелицензионного товара, настаивала на возбуждении 36 уголовных дел против 500 фирм, оценивая ущерб в 45 триллионов рублей. Шуму было много, а толку…

Полмира и почти вся Россия в XXI веке будут работать на ворованных компьютерных программах. Больше всего следователи сетуют на то, что в ст. 146 УК РФ, где говорится о защите авторских прав, отсутствует определение «крупного материального ущерба», который может нанести пиратство. Из-за расплывчатой формулировки закон не работает – адвокаты находят лазейки, благодаря которым многие дела о нарушении авторских прав разваливаются.

Российская проблема усугубляется еще и тем, что ряд государств, развивающих компьютерное производство – Южная Корея, Израиль, Испания и Китай, – отказываются вводить в законодательство своих стран уголовную ответственность за компьютерное пиратство. В последнее время «конкуренцию» им составляют Венгрия и Украина, где действуют несколько подпольных заводов. Они работают, не опасаясь преследования, для которого нет законодательной базы. Поэтому российский компьютерный рынок заполняется венгерско-украинскими дисками, как показывает практика, более качественными. Они оттесняют китайско-болгарские программы-подделки и делают невостребованным оригинальный продукт.

И то сказать, на продаже каждого диска зарабатывают как минимум четыре человека – производитель, перевозчик («челнок» или проводник, с которым передается товар), оптовик и продавец-лоточник. Если диски переправляются дальше в Россию, добавляются еще один перевозчик и еще один продавец. Цена увеличивается на 2–3 доллара. Себестоимость одного диска колеблется в пределах одного доллара, на перевозку уходит центов 20–40 плюс «накрутка». В итоге продавцу диск обходится в 2, если напрямую, или в 4 доллара. Теперь считайте выгоду – если «Виндоуз-95» на рынке стоит в среднем 5 долларов, то в лицензионном варианте он обойдется в 80—100 долларов. А что говорить о такой программе, как «Фотошоп» (700–750 долларов)?!

МУРовцы солидарно с пиратами и рядовыми потребителями считают, что искоренение компьютерного пиратства – дело нереальное. Во-первых, всем (кроме обладателя авторских прав) выгодно покупать дешевые программы. Во-вторых, для того чтобы любой человек мог приобрести лицензионную программу хотя бы за 100 долларов, необходим уровень зарплаты, близкий к западному. В противном случае компьютеры будут тупо простаивать без программ. Кто на это согласится?

И наконец, на Петровке не опровергают версии о том, что начальный этап пиратства был выгоден крупнейшей в сфере программного обеспечения фирме Microsoft. Программные продукты этой компании, включая знаменитый «Виндоуз-95», не были защищены кодом. Любой желающий мог купить лицензионный диск и сделать с него столько копий, сколько душе угодно. В итоге у большинства пользователей в мире стоят программы именно этой фирмы.

Но джинн был выпущен из бутылки. Разработчики программ, в том числе российские, где эта отрасль науки находится в зародыше, из-за бесплатного копирования их идей разоряются и вынуждены идти на работу в крупные компании, как правило, американские. Это дилемма ученых многих стран. Компьютерные пираты провоцируют их на то, что называется утечкой мозгов. В итоге около 40 % американских разработчиков – иностранцы.

Теперь они заняты созданием не только программных продуктов, но и совершенствованием «электронных ключей» – новых охранных систем, которые должны защищать производителей от пиратов. Пиратский рынок мгновенно отреагировал новым видом еще более прибыльного промысла – выбросил в продажу такие «отмычки», перед которыми не способна устоять ни одна оригинальная программа. Парадокс, но подобные «изобретения» значительно дороже программных продуктов. Уровень цен диктуется спросом на «взлом» того или иного ходового или эксклюзивного «товара».

Проблема компьютерного воровства разрослась настолько, что у человечества нет выбора – борьба с компьютерными подделками стала глобальной проблемой XXI века. Простая арифметика: в 2000 году за компьютеры сели примерно 45 % людей на планете, что, естественно, вызвало количественный рост программ и игр. Значит, «акулы» пиратского бизнеса без работы не останутся.

Казалось бы, сам рынок должен породить такую экономическую систему, при которой ворам невыгодно было бы красть, а потребителям – пользоваться краденым. Однако с компьютерным обеспечением дело обстоит принципиально иначе. Производителями установлена минимальная цена каждого экземпляра продукта – 100 долларов. Она в сотни раз превосходит себестоимость производства и во многие десятки раз – покупательную способность граждан большинства стран.

Если первый миллион легально приобретенных копий «Виндоуз-95» был продан по 100 долларов за экземпляр, то, по данным Международного союза по охране интеллектуальной собственности, он покрыл затраты Microsoft на производство, а новые 3–5 миллионов дали 10–15 % прибыли. Следующие копии приносят уже 10 000 % прибыли, абсолютно неоправданной логикой рыночного ценообразования.

В этих условиях противоречие интересов производителей программных продуктов из США, которым принадлежат 75 % мирового рынка, и стран, бурно развивающих компьютерное производство, – Китая, Южной Кореи, Израиля, Японии, – очевидно. Американские разработчики пытаются узаконить монополию, а наиболее последовательные противники монополизма – Китай и Израиль – утверждают, что при таком подходе можно ставить крест на компьютерном производстве других стран, хотя оно дешевле и нередко конкурентоспособнее. Они пытаются убедить монополиста в разумности изменения ценовой политики, обещая взамен ужесточить законодательное преследование пиратов.

Темпы роста программного пиратства понемногу снижаются, но убытки продолжают расти, поскольку объемы продаж увеличиваются в основном за счет индивидуальных пользователей компьютеров. Причем даже в странах, имеющих репутацию благополучных, отмечен рост пиратства, в основном за счет бытовых компьютеров. Здесь все рекорды бьют США, где при самом низком в мире проценте пиратства (27–29) почти половина бытовых пользователей регулярно нарушают условия лицензий. Еще и поэтому требование США ввести уголовное преследование пиратов и потребителей их продукции большинством стран игнорируется.

Причина простая – тогда бы в неволе оказалась не только треть населения США, но и более четверти населения Земли. Поэтому лишение свободы за несанкционированное копирование компьютерных программ всерьез не воспринимается: глупо принимать закон, который не может соблюдать большинство населения.

А вот в Италии компьютерное воровство стало уголовно-наказуемым деянием еще в 1990 году. Законопроект, разработанный Министерством юстиции и одобренный на заседании совета министров, предусматривал за это до 3 лет тюрьмы и 6 миллионов лир штрафа. Он карал за два вида преступлений: незаконное копирование компьютерных программ, а также их распространение и продажу в Италии без соответствующего штампа общества, занимающегося охраной авторских прав. Закон стал первым юридическим актом, регулирующим здешний рынок программного обеспечения. До этого в Италии компьютерные программы, в отличие от других ведущих стран Запада, не патентовались, что позволяло самовольно копировать и торговать ими без всякого риска.

Выход из тупика специалисты видят в следующем – разрешить нелегальному производителю лицензировать свой продукт, обладателям авторского права изменить ценообразование и ввести институт доступных цен на некоммерческое использование программ. Но спрос на компьютерные технологии столь велик, что при нынешней несговорчивости монополистов пиратская ниша еще долго будет оставаться господствующей. Более того, противостояние пиратов и производителей положило начало своеобразной «гонке вооружений» – стремительное развитие технологий на рубеже двух веков еще больше ужесточило борьбу между конкурентами. Похоже, это и будет определять «компьютерное лицо» наступившего XXI века.

Оглавление книги