Книга: Внутри Apple. Как работает одна из самых успешных и закрытых компаний мира

1. Переосмыслите систему руководства

1. Переосмыслите систему руководства

Двадцать четвертого августа 2011 года Стив Джобс (Steve Jobs) оставил пост генерального директора компании Apple. Он сделал это по собственной воле, поскольку был серьезно болен, хотя до последнего откладывал нелегкое для себя решение. В тот день Джобс принял участие в заседании Совета директоров. Его назначили председателем, и у сотрудников, клиентов, инвесторов забрезжила надежда, что создатель Apple не уходит совсем – он и дальше будет влиять на деятельность компании.

Особой страстью Джобса всегда были новые продукты, а потому, приехав сообщить о своем уходе, он просто не мог упустить случая опробовать очередную фирменную разработку. Как по заказу, через несколько недель Apple готовилась представить iPhone нового поколения – первую модель, снабженную персональным электронным помощником Siri на базе искусственного интеллекта. Siri в точности как компьютер ЭАЛ из фантастического фильма Стэнли Кубрика «2001: Космическая одиссея» умел говорить, более того, отвечать на вопросы владельца. Siri был детищем компьютерной революции, начатой четверть века назад и призванной полностью изменить жизнь человека, – революции, у истоков которой стоял Стив Джобс.

С возможностями Siri членов Совета директоров знакомил Скотт Форстолл (Scott Forstall), возглавлявший в Apple отдел программного обеспечения мобильной связи. «Дай-ка мне аппарат», – внезапно произнес Джобс с явным намерением лично испытать новый продукт. Форстолл хорошо знал Джобса – много лет они работали бок о бок в компании NeXT, затем в Apple и даже были чем-то похожи: два амбициозных лидера, от природы наделенных артистичностью, харизмой и нестандартным мышлением. Тем не менее, услышав просьбу шефа, Форстолл замялся. И неспроста: секрет феноменальной способности Siri распознавать человеческую речь заключался в том, что помощник по мере использования привыкал к хозяину, запоминал особенности его голоса, манеру речи. Другими словами, оснащенный Siri смартфон в руках Форстолла был как перчатка бейсболиста, сшитая строго по мерке, – никому другому не подходил. К тому же в тот тяжелый день чувства всех собравшихся были и так обострены до предела. А учитывая вспыльчивый характер Джобса, требовалась немалая смелость, чтобы передать ему опытный образец устройства, которое вот-вот пустят в серию. Форстолл буквально отрывал аппарат от сердца. «Только осторожнее, – предупредил он Стива (как будто тот когда-нибудь прислушивался к подобным советам!). – Он успел настроиться на мой голос».

Джобс относился к породе людей, которые не терпят возражений. «Телефон!» – рявкнул он, и Форстоллу ничего не оставалось, как повиноваться: он обошел стол и протянул смартфон. Siri был изобретением сторонней компании-разработчика, которую Apple выкупила, и Джобс тогда курировал сделку. Явно превозмогая боль, он взял устройство в руки, отдал ему пару нехитрых команд, а закончил полуфилософским-полужитейским вопросом: «Вы женщина или мужчина?» «Моя половая принадлежность не задана, сэр», – ответил Siri, и смех в зале слегка разрядил обстановку.

Этот эпизод на фоне общей тягостной атмосферы участники встречи, вероятно, будут вспоминать с улыбкой – все, кроме Форстолла, у которого, когда Джобс потребовал смартфон, все внутри перевернулось. Подобные случаи из истории Apple дают представление о «яблочных» принципах управления, столь же удивительных, сколь и уникальных, не свойственных никакой другой компании, пусть даже образцовой с точки зрения организации. Компьютерный гигант сосредоточил лучшие силы на одном-единственном проекте, разработки велись в условиях строжайшей секретности; наконец, и в начинке, и в дизайне iPhone проявилось характерно эппловское чрезмерное, чуть ли не маниакальное внимание к деталям. И за всем этим стоял Стив Джобс – генеральный директор, совершенно не похожий на прочих руководителей крупных корпораций. Он и на последней в своей жизни презентации предстал таким, каким был всегда – надменным, своевольным, пренебрегающим чувствами других людей, – снова продемонстрировав целый букет качеств, которые принято считать отрицательными. Но стоит ли судить так однозначно и предвзято? Ведь руководство Apple управляет компанией и строит свой бизнес иначе, чем предписывают толстенные учебники по экономике. Отсюда вопрос: успех Apple неповторим в принципе или другим компаниям стоит попробовать перенять этот самобытный опыт и, возможно, достичь не менее впечатляющих результатов?

Четыре года назад Apple удалось вдохнуть новую жизнь в концепцию смартфона и выйти на ведущие позиции на этом рынке, и все благодаря мощному творческому потенциалу компании и лично Джобса, а потому эпизод с испытанием iPhone стал закономерным и достойным завершением его деятельности в Apple. Ради выпуска первого iPhone в 2007 году Джобс заставил компанию буквально вывернуться наизнанку. Он решил создать универсальный продукт, в котором соединились бы удобства смартфона и функциональные возможности iPod как портативного плеера и одновременно хранилища музыкальных файлов. Просто сделать гибрид из двух изобретений амбициозному Джобсу было мало: дизайн, согласно его требованиям, должен был угодить вкусам самого искушенного эстета, интерфейс стать интуитивно понятным, ну а сенсорный экран из стекла (невиданное доселе новшество!) – произвести настоящий фурор.

Команда, занимавшаяся айфонами, уже на тот момент разрослась до предела, отчего остальным приходилось несладко. Все прочие проекты, прежде всего разработка программного обеспечения для Macintosh, встали из-за нехватки людей. Программистов, писавших в то время код для новейшей версии операционной системы, тоже перебросили на iPhone – в результате выход новой Mac OS был отложен. Сотрудники, не попавшие в проект, ощутили себя в буквальном смысле за бортом: их электронные пропуска внезапно перестали обеспечивать доступ в помещения, отведенные теперь под iPhone. Apple, конечно, создает все свои продукты равными, но некоторые, как видим, оказываются «равнее» других[1].

Итак, отбирали лучших из лучших, созывая на проект, как на войну. У инженеров Apple тогда вошло в обиход мрачное выражение, позаимствованное из лексики военных, – «марш смерти»: трудно было найти более точное определение для заключительного этапа разработки iPhone.

Не всякий генеральный директор может обратиться к своим самым талантливым подчиненным с просьбой поработать в праздники и при этом рассчитывать на понимание. Джобс делал это в преддверии каждой выставки Macworld, проходившей сразу после Нового года. И люди соглашались, ведь для сотрудников Apple Джобс был фигурой поистине космического масштаба. Это он вместе со своим приятелем Стивеном Возняком (Steve Wozniak) в 1976 году основал компанию. Это по его инициативе в начале 80-х началась работа над Macintosh. Это он в 1985-м ушел, хлопнув дверью, когда ему ограничил полномочия назначенный им же генеральный директор. И это его победоносное возвращение в 1997 году спасло компанию от краха. А уже спустя десять лет Apple сияла на небосклоне новых персональных технологий, затмевая все другие компании этого профиля. И путеводной звездой для нее самой был, несомненно, Джобс.

Ему необязательно было каждый день проходить по коридорам Apple – присутствие Джобса-руководителя и без того ощущалось повсюду. Разумеется, в его офис на Инфинит-луп, дом 1, в калифорнийском городе Купертино большинству сотрудников путь был заказан. И тем не менее все знали: он постоянно рядом и в курсе всего происходящего в Apple. Служащие разного ранга нередко наблюдали, как в кафетерии компании Джобс что-то оживленно обсуждает с главой отдела дизайна Джонатаном Айвом (Jonathan Ive), своим альтер эго. Видели, как он прогуливается по территории, или замечали его машину на стоянке перед главным офисом. Сотрудники Apple смотрели открытые презентации Джобса с не меньшим интересом, чем обычная публика, чтобы понимать, в каком направлении движется компания. Правда, для рядовых эппловцев Джобс оставался недосягаем, у них практически не было шансов попасть на проводимые им совещания. Но и они были убеждены, что результаты их работы, в чем бы она ни заключалась, оценивает лично «Стив», ибо все стекается к нему и ни один важный проект не обходится без его непосредственного участия.

Накануне выхода первого айфона Джобс был на вершине успеха, в расцвете творческих сил. Он, как тогда казалось, наконец-то победил рак: прошло два года, как ему удалили злокачественную опухоль поджелудочной железы. О болезни Джобс предпочитал не распространяться – знали только, что у него не та часто встречающаяся скоротечная форма рака поджелудочной, которая убивает быстро. Он выглядел бодрым и подтянутым в своей неизменной черной водолазке, джинсах Levi's, кроссовках New Balance и круглых очках а-ля 60-е, да и его тронутая сединой борода не поредела, разве что стала чуть клочковатой. Дела Джобса, два года назад разменявшего шестой десяток, шли в гору. Появление iPod и интернет-магазина iTunes заставило всю звукозаписывающую отрасль перестроиться на новый лад. В том году Джобс продал еще один свой проект, киностудию Pixar, за 7,5 миллиарда долларов Disney, став крупнейшим акционером этого развлекательного конгломерата, членом диснеевского Совета директоров и мультимиллиардером.

Джобс обладал редким даром предвидения, которого были лишены его коллеги по цеху. И вот спустя четыре года со времени создания первого iPhone, очень успешных для Apple, Джобс стоял, сжимая в руке последнюю модель. Он еле сдерживал себя, чтобы не задать Siri самый главный вопрос, хотя искусственный интеллект, и Стив хорошо это знал, с ним не справится: «Что будет с Apple после меня?»

Легендарный «марш смерти», приведший к появлению iPhone, – азбучный пример классической эппловской стратегии, основанной на фаворитизме: главные силы и средства бросают на продукт, которым увлечен генеральный директор, работа должна быть завершена в жесточайше короткий срок, и важность задачи понимают все. Окажись на месте Apple другая компания с годовым оборотом в 108 миллиардов долларов, была бы она способна на такой подвиг? Вероятно, нет – если только во главе ее не стоял бы человек, решивший во что бы то ни стало изменить мир и оставить свою «зазубрину на Вселенной».

5 октября 2011 года в возрасте пятидесяти шести лет Стив Джобс скончался. В те траурные дни много говорили о его огромном вкладе в революционные преобразования сразу нескольких отраслей. Достаточно назвать четыре, изменившиеся кардинально: компьютерная техника, музыка (с появлением iTunes и iPod), кино (благодаря развитию компьютерной анимации, флагманом которой стал Pixar) и телефонная связь (с разработкой iPhone).

Если в молодые годы Джобс развивал компьютерную отрасль, то в зрелые готов был возглавить новое направление, идущее ей на смену. За несколько месяцев до смерти, после триумфальной презентации второго iPad, Джобс объявил о начале «постперсональной эпохи» в электронике. Он имел в виду, что наряду с настольными и переносными компьютерами их функции смогут теперь выполнять самые разные цифровые устройства.

Под руководством Джобса Apple превратилась в компанию, продукты которой славились на весь мир, зато методы управления были скрыты за семью печатями. Будь Apple хоть немного прозрачнее, поклонники и завистники увидели бы в ней огромный клубок парадоксов, компанию, не оставившую камня на камне от выработанных десятилетиями управленческих принципов, словно ее менеджеры плевать хотели на все, чему учат в бизнес-школах! Вообще-то так оно и есть.

Когда весь деловой мир держит курс на открытость, Apple окружает себя тайной. У каждого работника компании строго ограниченный круг обязанностей. Известны слова Джобса, произнесенные в 2005 году перед выпускниками Стэнфорда: «Не разрешайте гулу чужих мнений заглушать ваш внутренний голос, голос сердца, интуицию». Тем не менее от эппловских сотрудников всегда требовалось выполнять приказы, а не высказывать собственные мнения. В университетах учат, что грамотный менеджмент заключается в правильном распределении полномочий. А генеральный директор Apple был во всех смыслах слова микроменеджером: он лично утверждал все – от рекламных плакатов до списка присутствующих на сверхсекретном выездном совещании.

Пренебрегает «Эппл» и таким золотым правилом современного менеджмента, как стремление к эффективности. В то время, как другие компании идут на все ради роста показателей квартальной прибыли – важнейшего фактора, от которого зависят котировки на фондовом рынке, Apple раз за разом упускает возможность гарантированного финансового выигрыша. Биржевые игры и мнение Уолл-стрит, надо сказать, мало волнуют «яблочных» руководителей. Инвесторов они воспринимают как раздражающий фактор или в лучшем случае как неизбежное зло. Многие компьютерные компании – к примеру, Microsoft, Yahoo! AOL или та же Cisco – сегодня утратили былую динамичность, даже несколько закоснели, ибо солидность и основательность представляются им непременным спутником роста. На их фоне Apple сознательно стремится выглядеть ярко и молодо, как будто ее только вчера учредили.

Да и условия работы в Apple трудно назвать «приятными». Тысячи фирм бьются за место в ежегодном рейтинге самых привлекательных работодателей по версии журнала Fortune, а «яблочники» игнорируют этот конкурс, упорно не подавая на него заявок. При всем том ясно, что они идут правильным путем. Компания вообще действует весьма плодотворно и практически безошибочно с тех пор, как Джобс в 1997-м вернулся в Купертино. Результаты говорят сами за себя: во второй половине 2011 года Apple и нефтегазовая корпорация ExxonMobil с переменным успехом боролись между собой за титул самой крупной мировой компании по величине рыночной капитализации[2].

Как же Apple всего этого добивается? С Google все понятно – сложившийся там неформальный стиль работы уже обрел множество поклонников: «А я вот могу явиться в офис хоть в пижаме, хрустеть кукурузными хлопьями и гонять наперегонки с коллегами на самокате – уууух!» Что же до Apple, то о ее внутренней жизни осведомлен лишь узкий круг посвященных, за исключением тех редких случаев, когда перед объективами видеокамер один из руководителей компании проводит хорошо отрепетированную презентацию очередного продукта.

Такова политика Apple: все, что касается рабочего процесса, – запретная тема, табу для обсуждения. В частных беседах сотрудники компании говорят, что секрет ее успеха кроется именно в принципах организации работы. Этот вопрос как-то затронул Тим Кук (Tim Cook), многие годы возглавлявший операционную деятельность Apple, а в августе 2011 года, за полтора месяца до смерти Джобса, занявший пост генерального директора. Когда финансовый аналитик с Уолл-стрит попросил его прокомментировать систему планирования в компании, Кук ответил: «Это одна из тайн Apple. Я не хочу раскрывать наш секрет волшебства, потому что не хочу, чтобы кто-то его повторил».

Возьмем хитроумные «яблочные» устройства. Их обожает, ими восхищается весь мир, но как их делают и продвигают на рынок, знают, увы, немногие. Понять это можно, лишь проникнув в суть эппловской рабочей кухни: как действует руководство, чем подстегивается ожесточенное соперничество между инженерными командами, каким образом организован (или, наоборот, почему совсем не организован) карьерный рост. Пока многие представители среднего звена Apple годами усердно трудятся на одной и той же должности (еще одно отличие от большинства корпораций, где поощряется продвижение по служебной лестнице), рядом с генеральным вдруг вырастает группа доверенных лиц, готовых в будущем возглавить компанию.

Цель этой книги – попытаться взломать закрытую эппловскую систему, расшифровать тайный код компании, чтобы дать представление о методах ее работы и традициях амбициозным предпринимателям, любознательным менеджерам среднего звена, мучимым завистью директорам конкурирующих фирм и просто творческим людям, мечтающим научиться воплощать идеи в жизнь. Кто же устоит перед искушением построить вторую Apple (если это вообще возможно)? Чтобы найти ключ к решению столь непростой задачи, логично прежде всего обратиться к личности самого Джобса. Он скончался у себя дома в Пало-Альто в 2011-м, но его дух будет царить в Apple вечно. Джобс вел себя наперекор общепринятым представлениям, каким должен быть руководитель. Поняв, как ему это удавалось, возможно, получится разобраться и в том, как устроена Apple.

Стивен Пол Джобс, человек, изменивший мир, принадлежал к категории людей, навсегда привязанных к родным местам. Эстет и пижон, он вел при этом жизнь обычного провинциала – это такой же парадокс, как и многие парадоксы, из которых соткана созданная им компания. Стив терпеть не мог крупные торговые центры, что, правда, не помешало ему разместить в одном из них первый магазин-салон Apple. Он каждый день ездил в офис на машине как типичный житель окраины, которому автострада куда привычнее, чем центр города.

Джобс родился в 1955 году в Сан-Франциско и почти сразу был усыновлен бездетной парой. Приемные родители переехали сначала в Маунтин-Вью, затем в Лос-Альтос. Оба этих маленьких городка располагались в будущей Кремниевой долине, которая в ту пору носила название Санта-Клара. Когда пришло время, мальчика определили в школу в соседнем Купертино, и в каком-то смысле этот город стал его судьбой.

Мили выжженной солнцем земли от Сан-Франциско до Сан-Хосе были Джобсу хорошо знакомы. Памятные ему с детства сады, где зрели абрикосы и сливы, теперь постепенно исчезали, а на их месте возводились перспективные оборонные предприятия. Несколько раз он ненадолго уезжал отсюда. Сперва поступил в Колледж Рида в Орегоне. Это учебное заведение славилось вольнодумством: дух 60-х там плавно перекочевал в 70-е. В Орегоне Джобс жил на ферме у друга. Потом кончились деньги, он вернулся домой и устроился на работу в Atari[3]. В те годы Стив успел стать убежденным вегетарианцем, походить на курсы каллиграфии – как видно, уже тогда в нем просыпалась неугасимая страсть к дизайну – и даже в поисках себя съездить в Индию, но все же возвратился в родные края. Через много лет Джобс купил квартиру в Нью-Йорке с видом на Центральный парк, в роскошном жилом комплексе «Сан-Ремо». Однако его тянуло к малоэтажным домам, где офисы ютятся в пристройках под односкатными крышами, – жить в Нью-Йорке он так и не стал.

Джобс верил в великое будущее родной калифорнийской долины, теперь всемирно известной Кремниевой, и мог горячо спорить с предпринимателями, утверждавшими, что для новой компании и успешной карьеры есть места куда лучше. В 1999 году, незадолго до начала грандиозной перестройки Apple, Джобс в разговоре с бывшим администратором Disney Джеффом Джорданом (Jeff Jordan) не преминул съязвить, что тот по окончании Стэнфорда, находившегося «в самом сердце предпринимательского рая»[4], ради выгодных предложений подался в другие края. А десять лет спустя Джобс вел переговоры с Энди Миллером, генеральным директором и одним из основателей мобильной рекламной сети Quattro Wireless, которую Apple позже купила и использовала ее технологии в своей онлайновой рекламной системе iAd. Во время обсуждения сделки речь коснулась географии. «Ваша компания ведь находится в Массачусетсе, в Уолтеме», – сказал Джобс, довольно небрежно обходясь с названием города[5]. Миллер деликатно поправил было Стива, но тот отрезал: «Какая разница! – и продолжал: – И что такое Уолтем? Да ничего. Пустое место».

Зато другие корифеи компьютерных технологий переехали на родину Джобса: основатель Intel венгр Энди Гроув (Andy Grove); соучредитель Oracle, уроженец Чикаго Лэрри Эллисон (Larry Ellison); отцы Google, мичиганец Лэрри Пейдж (Larry Page) и россиянин Сергей Брин (Sergey Brin); наконец, Марк Цукерберг (Mark Zuckerberg), названный самым молодым предпринимателем Кремниевой долины, который родился в пригороде Нью-Йорка, а свое детище Facebook создал в общежитии Гарвардского университета. Все они устремились в Кремниевую долину, чья история тесно переплелась с жизнью Джобса с раннего его детства. Он любил рассказывать, как позвонил соседу, Уильяму Хьюлетту (William Hewlett), попросить запчасти для своего нового устройства, окрещенного им «индикатором частоты». Джобсу было тогда 13 лет. У Хьюлетта – будущего основателя компании Hewlett-Packard, которая, как это водится в Кремниевой долине, зародилась в гараже, – нашлись для Стива не только запчасти, но и… работа на лето.

Джобс, конечно, плоть от плоти Кремниевой долины, но сказать, что он во всем соответствовал типу тамошних руководителей, нельзя. Он превосходно разбирался в технологиях, хотя инженерного образования не имел. Все свободное время Джобс, как и подобает юному гению, проводил в клубе любителей электроники со своим другом Стивом Возняком, классическим чудиком образца 70-х, помешанным на железках. Но Джобс для своих лет был необычайно зрелым: знал, как вести себя с женщинами, одевался по моде – особенно когда появились деньги (это потом он не будет вылезать из своей униформы – джинсов и черного свитера) – и уже в ту пору проявил себя как дальновидный, взыскательный маркетолог и бизнесмен – словом, совершенно не походил на технаря, притом что, зная толк в технике, всегда мог внятно объяснить инженерам, какой продукт нужен потребителям – точнее, его, Джобса, потенциальным клиентам.

История Apple началась в 1976 году. Стив Возняк сконструировал компьютер Apple I – просто хотел удивить друзей по компьютерному клубу, не более. Один лишь Джобс понял, что у машины Воза большое будущее. Появившийся через год Apple II раскупали так стремительно, что уже в 1980-м компания выставила свои акции на фондовой бирже Nasdaq – и два друга-основателя стали миллионерами.

Компания разрасталась, Воз скоро потерял интерес к общему делу – и в итоге вся власть перешла к Джобсу. Он пригласил в Apple администраторов старшего поколения: сначала Майка Марккулу (Mike Markkula) и Майка Скотта (Mike Scott) – опытных специалистов из Кремниевой долины, а в 1983 году Джона Скалли (John Sculley) из Pepsi, и всё для того, чтобы компания работала «под надзором взрослых», по выражению инвесторов Кремниевой долины.

Джобс курировал разработку Macintosh – принципиально нового компьютера для своего времени: в нем применялась революционная технология, с которой Стив впервые познакомился в научно-исследовательском центре Xerox PARC в Пало-Альто. Macintosh был снабжен манипулятором-мышью и имел графический пользовательский интерфейс, что позволяло менять размер объектов на экране, шрифт, цвета. С появлением этого компьютера изменилась вся отрасль. Однако, когда дела у Apple пошли не очень гладко, Скалли потребовал перевести Джобса формально на более высокую должность вице-президента. Для Стива это было равносильно отставке. Он не принял назначения и в 1985 году ушел из компании.

В жизни Джобса наступили непростые времена: многое пришлось начинать с нуля – и как человеку, и как профессионалу. Он основал высокотехнологичную компьютерную компанию NeXT, клиентами которой должны были стать университеты. До конца осуществить задуманное не удалось, зато Джобс впервые поработал генеральным директором и из несдержанного, вспыльчивого руководителя превратился в более гибкого воспитателя талантов. Это принесло свои плоды: некоторые взращенные им топ-менеджеры из NeXT составили потом ядро обновленной Apple. В 1986 году Джобс приобрел за 10 миллионов долларов у кинорежиссера Джорджа Лукаса компанию, занимавшуюся компьютерной графикой[6], и сразу переименовал ее в Pixar. Лет десять Pixar только и делала, что пробовала себя то в одном бизнесе, то в другом (какое-то время просто торговала дорогими рабочими станциями), пока наконец не нашла свою нишу – в компьютерной анимации. В 1995 году на экраны вышел мультфильм «История игрушек» (Toy Story), который принес компании молниеносный успех. Вскоре она начала котироваться на бирже, а Джобс в очередной раз заработал целое состояние.

Изменился и он сам: из убежденного холостяка, очень привлекательного, хотя и склонного к аскетизму – впрочем, некоторое время он встречался с певицей Джоан Баэз (Joan Baez) и писательницей Дженнифер Иган (Jennifer Egan), – превратился в семьянина. Свою будущую жену Стив встретил в 1990 году, когда выступал в бизнес-школе в Стэнфорде: он обратил внимание на одну студентку и подошел познакомиться. Звали ее Лорин Пауэлл (Laurene Powell). Год спустя они сыграли свадьбу и поселились рядом со студенческим городком Стэнфордского университета, на тихой улице в Пало-Альто, где у них родилось трое детей. И вновь проявилась вся парадоксальность Джобса. Всемирно известный бизнесмен жил в скромном двухэтажном кирпичном доме в английском стиле, без охраны, без наглухо запертых ворот, даже без газона: все свободное пространство было усажено яблонями и калифорнийскими маками. Соседи всегда знали, дома ли Стив, по серебристому спортивному «мерседесу», припаркованному на подъездной площадке перед домом. Джобсу удалось оградить детей, а заодно и жену, от назойливого внимания прессы. Лорин возглавляла благотворительную организацию, занимавшуюся образовательными проектами, и была членом Совета директоров преподавательской ассоциации Teach for America, как и биограф Джобса Уолтер Айзексон (Walter Isaacson). Ей, бывшему менеджеру инвестиционного банка, редко доводилось выступать публично. Незадолго до смерти Стива его сын Рид поселился с друзьями в ближайшем доме – давний сосед Джобсов после долгих уговоров наконец продал им свое жилище, а себе купил другое в том же районе. Это позволило Риду быть рядом с тяжелобольным отцом и младшими сестрами Эрин и Ив.

Переменчивый нрав Джобса, так хорошо известный его коллегам, – сегодня он с тобой приветлив и любезен, а завтра готов нагнать страху – сполна испытали на себе и соседи. Жившая неподалеку Эвелин Ричардс (Evelyn Richards) как-то послала свою дочь-скаута в дом Джобсов продавать печенье. «Стив сам открыл дверь, – вспоминает Ричардс, – и сказал, что ничего покупать не будет: мол, в печенье сахар, а это вредно». В то же время соседи часто видели, как Джобс прогуливался по округе с женой или со своим близким другом, членом Совета директоров Apple Биллом Кэмпбеллом (Bill Campbell). Регулярно посещал он и собрания местной общины. Ричардс вспоминает, как в 2007 году на вечеринке, устроенной жителями квартала 4 июля по случаю Дня независимости, Джобс с радостью демонстрировал всем желающим только-только поступивший в продажу iPhone. Сохранилась трогательная фотография, сделанная на том празднике. Джобс обошелся без привычной униформы: на нем бейсболка, синие джинсы, белая рубаха с длинным рукавом (еще одна, фланелевая, повязана на поясе). В этой одежде с айфоном в руках он почти теряется среди местных жителей – ни дать ни взять, обычный папаша из Пало-Альто, который раздобыл где-то любопытную штуковину и хвастает перед соседями.

Власть портит человека, тогда как успех, напротив, раскрывает в нем новые способности и ярче проявляет его лидерские качества. На последнем этапе карьеры, оказавшемся для Джобса фантастически плодотворным, многие парадоксы его личности преобразовались в управленческие принципы компании. Если быть точным, по-настоящему джобсианские превращения начались в Apple с 1997 года.

В декабре предыдущего года оказавшаяся на грани банкротства Apple купила NeXT и приняла назад своего строптивого отца-основателя в качестве технического консультанта, а программное обеспечение NeXT легло в основу новой операционной системы для Macintosh. В июле 1997 года был уволен генеральный директор Apple Гил Амелио (Gil Amelio), специалист по микросхемам, прежде работавший в National Semiconductor. Еще при двух предыдущих директорах, Джоне Скалли и Майкле Спиндлере (Michael Spindler), Apple начала нести огромные убытки. Остановить это Амелио не сумел.

Звезда Apple клонилась к закату. Были, конечно, и хорошие новости, но на их фоне еще заметнее обнажались слабые места компании. 6 августа 1997 года Apple объявила, что Microsoft инвестировал в нее 150 миллионов долларов. На пользу «яблочной» компании пошли не только сами деньги – куда дороже оказалось данное Microsoft обещание выпускать пакет Office под Macintosh в течение как минимум ближайших пяти лет. В то время позиции Apple настолько пошатнулись, что создатели многих программных продуктов не сочли нужным разрабатывать их версии для «маков». В интернет-издании CNET прозвучало мнение, что решение Microsoft – «не что иное, как грамотный пиар-ход». Гибель Apple была Microsoft ни к чему: это только привлекло бы лишнее внимание антимонопольной службы к корпорации Билла Гейтса (Bill Gates). В том же издании, в статье о продуктах под Windows, автор подчеркнул: «Это денежное вливание не дает Apple главного – четкого плана спасения».

На самом деле у Джобса такой план был и уже тогда тайно осуществлялся. Спустя месяц Apple объявила, что, пока не найдется замена отправленному в отставку Амелио, исполнять обязанности генерального директора будет Джобс. Пройдет три года, и Apple утвердит его в статусе своего постоянного руководителя, а до той поры к должности Стива неизменно прибавлялся префикс i[7]. Эта буква окажется знаковой, своего рода символом бренда: с нее будут начинаться все названия новой линейки продуктов Apple. Самого Джобса не особенно волновало, временный он директор или постоянный. Стив был целиком поглощен возрождением компании, буквально поднимая ее из руин. Он высоко оценил творческий гений Джонатана Айва из дизайнерской лаборатории Apple и поручил ему заниматься разработкой компьютеров iMac – моноблочных машин с полупрозрачными яркими, как карамельки корпусами, которые были похожи на телевизоры, соединенные с клавиатурой. Джобс пригласил в компанию сильного управленца Тима Кука: перед этим асом по части операционной деятельности, работавшим в Compaq, а еще раньше в IBM, была поставлена задача реконструировать раздутую и пришедшую в негодность систему поставок.

Благодаря успеху iMac и прекращению выпуска неприбыльных и непрофильных продуктов (например, наладонника Newton и принтеров, мало отличавшихся от моделей конкурентов) дела у Apple быстро пошли на поправку. И тогда стараниями Джобса компания изменила курс: ей предстояло из узкоспециализированного производителя-новатора превратиться в мирового лидера. Свои первые магазины розничной торговли Apple открыла в 2001 году. Изначально в них планировалось продавать «маки», но в итоге туда стали завозить и другую продукцию компании: в том же году поступили первые айподы, за ними айподы нового поколения, включая модификации Mini, Nano, Shuffle и Touch. В 2003-м состоялась презентация интернет-магазина iTunes Store, через который пользователи начали скачивать на свои устройства музыку, а позже – фильмы и телепередачи. К 2010 году, когда фирменные магазины были доверху набиты продуктами Apple и аксессуарами к ним от сторонних производителей, компания внезапно поразила всех очередной революционной новинкой – создала iPad.

Именно в этот период невероятного творческого подъема Джобса впервые настигла болезнь. В 2003 году у него обнаружили редкую форму рака поджелудочной железы, успешно поддающуюся лечению на начальной стадии, но операцию сделали только в 2004-м (тогда он впервые позволил себе взять больничный). Некоторое время он чувствовал себя хорошо. Компания выпустила iPhone, успешно продвигалась работа над iPad. Однако, когда в июне 2008-го на конференции разработчиков программного обеспечения Apple Джобс появился изможденным и сильно похудевшим, все, кто внимательно наблюдал за «яблочной» компанией, почуяли неладное. На следующий год он снова взял больничный – на этот раз для операции по пересадке печени. В середине 2009-го вернулся к работе, но набрать вес и обрести прежнюю физическую форму уже не смог.

Последнее публичное выступление Джобса состоялось 7 июня 2011 года в городском совете Купертино. Он приехал изложить муниципальным чиновникам план строительства нового офисного здания на 12 тысяч сотрудников и бизнес-городка Apple. Часть земель под этот проект была куплена у Hewlett-Packard, начавшей сокращать производство. Джобс быстро сумел расположить к себе земляков – Стива слушали, затаив дыхание. Он признался, что его компании хотелось бы продолжать платить налоги в бюджет Купертино. Для города, сказал Джобс, Apple – крупнейший налогоплательщик, и будет жаль, если компании придется переехать в Маунтин-Вью. А еще он показал, что хорошо знает историю выбранной территории. Представляя проект застройки, Джобс использовал все свои привычные козыри: убедительные слайды, четкие аргументы, призванные внушить городским властям, что дело того стоит, и, конечно, тонкую, умелую игру на чувствах собравшихся. Джобс напомнил, что когда-то на месте цехов Hewlett-Packard росли абрикосовые сады – он видел их в детстве собственными глазами, теперь же зелень занимала менее четверти облюбованной Apple площадки, все остальное было закатано в асфальт. План предусматривал масштабное озеленение: на участке, где росло 3700 деревьев, предполагалось посадить еще шесть тысяч. «Мы наняли опытного лесовода из Стэнфорда», – сообщил Джобс членам совета. В том, что здесь должно расти, генеральный директор Apple, знаток местной природы и горячий ревнитель местных традиций, разбирался превосходно. Он лучше других понимал, что въехать в новую штаб-квартиру ему уже не суждено, но твердо пообещал: «Посадим абрикосы».

После смерти Джобса много говорилось о его уникальности. Никто из современников не достиг такого масштаба, поэтому создателя Apple все чаще сравнивали с легендами прошлого – изобретателями, деятелями искусств, в частности с Томасом Эдисоном и Уолтом Диснеем. Джобс действительно уникальная личность, но вместе с тем его вполне можно отнести к тому особому типу людей, которых психотерапевт и автор бизнес-тренингов Майкл Маккоби (Michael Maccoby) назвал «продуктивными нарциссами».

В 2000 году Маккоби опубликовал в Harward Business Review аналитическую статью, где на основании собственных наблюдений за деловой средой вывел три типа менеджеров. Для своих определений он использовал фрейдистскую терминологию. «Эротическим личностям»[8] необходимо, чтобы их обожал коллектив и решения устраивали всех, поэтому такие люди по своей природе отнюдь не лидеры: они должны получать задания сверху и нуждаются в похвале за сделанную работу. «Одержимые», по Маккоби, – приверженцы классических правил и порядка: эти добросовестные, исполнительные работники, как железнодорожные диспетчеры, усердно следят, чтобы все шло четко по расписанию. Такой человек может быть образцовым хозяйственником или бухгалтером, кропотливо сводящим баланс. Но историю бизнеса творят «продуктивные нарциссы» – прозорливые лидеры, не боящиеся рисковать и горящие желанием изменить мир. Руководители нарциссического склада – харизматичные личности, которые ради победы готовы на все и нисколько не озабочены, любят их или нет.

Стив Джобс – типичный пример продуктивного нарциссического лидера. Его трудно было удивить. Другие фирмы, как известно, он называл кретинами. Да что там фирмы – глава Apple собственным подчиненным устраивал настоящие «американские горки»: в течение одной летучки любой топ-менеджер мог оказаться то «кретином», то «героем». Да уж, в обычные рамки Джобс никак не укладывался. В сугубо прагматичный, бездушный мир компьютерной техники он привнес видение художника. Он отличался почти патологической мнительностью и создал закрытую компанию, где секреты охранялись так же строго, как в ЦРУ. Но при всем том Джобс один из немногих современных бизнесменов, кому удалось предугадать и воплотить в жизнь будущее, недоступное взору большинства людей.

Разговор о нестандартных подходах Apple, противоречащих прописным корпоративным истинам, нужно начинать с самого Джобса и его манеры управления. В недавно вышедшей книге «Великие по собственному выбору» (Great by Choice), написанной специалистом по менеджменту Джимом Коллинзом (Jim Collins) в соавторстве с Мортеном Т. Хансеном (Morten T. Hansen), образцовой компанией, приносящей акционерам сверхприбыли, названа не Apple, а Microsoft (к сожалению, самые свежие данные, на которые опирались авторы, датируются 2002 годом – временем, когда звезда Microsoft начала тускнеть, а звезда Apple, напротив, вновь засияла на небосклоне). На протяжении многих лет в бизнесе прослеживается тенденция к «делегированию полномочий». В своей ранней книге «От хорошего к великому» (Good to Great), ставшей уже классикой, Коллинз восторгается скромным «лидером пятого уровня», который делится с подчиненными всеми своими планами и разумно распределяет обязанности. То есть, исходя из идеальной коллинзовской модели корпоративного устройства, великие лидеры не должны быть тиранами, они обязаны уважать чувства младших по званию.

Джобс поступал с точностью до наоборот. Он был крайне придирчивым и дотошным микроменеджером и вмешивался в работу самых низших звеньев компании. Бывший сотрудник Apple вспоминает, как однажды готовил электронное письмо, которое должны были разослать клиентам одновременно с выходом на рынок новой версии продукта. Джобс активно включился в процесс составления анонса. Он придирался к каждой запятой, снова и снова возвращая текст на доработку. «Ему никогда ничего не нравилось с первого раза», – сетует бывший сотрудник. Занимая высшую должность, Джобс тем не менее лично курировал вопросы маркетинга, внимательно следил за разработкой новых продуктов, вникал в детали всех сделок Apple по поглощению других фирм и еженедельно проводил встречи с рекламным агентством компании. Если бы не болезнь, он и дальше единолично блистал бы на каждом «яблочном» мероприятии, будь то презентация нового продукта или конференция. Когда Apple снисходила до интервью для раскручивания очередной новинки, вот-вот готовой появиться на прилавках, Джобс был главным и часто единственным представителем компании, который встречался с журналистами.

Мало в каких организациях такой стиль руководства был бы эффективен. Да и нашлись бы они вообще? Глава компании не должен быть говнюком, доводящим подчиненных до слез. Он также не должен приписывать себе заслуги команды. А в Apple никто из сотрудников и думать не смел о публичном признании. Даже менеджерам высшего ранга приходилось смирять гордыню и отступать в тень перед Его Величеством Стивом Джобсом. Ави Теванян (Avie Tevanian), в конце 1990-х – начале 2000-х отвечавший в руководстве Apple за развитие программного обеспечения, вспоминает, как в 2004 году на каком-то открытом мероприятии сообщил о будущей модернизации операционной системы Mac OS. По его словам, он не сказал ничего лишнего, повторив только то, что и так было известно, а именно: на этот апгрейд уйдет чуть больше времени, чем потребовалось на предыдущие. «Позвонил негодующий Стив, – делится Теванян, – и напустился на меня: “Ты что себе позволяешь?! Пока рано делать заявления! Зачем было трогать эту тему!” Теванян и прежде редко выступал на публике, хотя занимал в компании один из самых высоких постов, а после случившегося вообще перестал выступать – этого Джобс и добивался.

Стремление затмить всех неизбежно вызывает недовольство, но именно к такому типу руководителей принадлежал Джобс. В своей книге «Засранцам вход воспрещен: как создать цивилизованные рабочие отношения и выжить там, где их нет» (The No Asshole Rule: Building a Civilized Workplace and Surviving One That Isn't) специалист по менеджменту, профессор Стэнфордского университета Роберт Саттон (Robert Sutton) называет Джобса «экспонатом номер один» в главе «Добродетели засранцев» (The Virtues of Assholes), которую, по собственному признанию, писал неохотно. Там есть такой пассаж: «Порой кажется, что его полное имя – “Тот Самый Засранец Стив Джобс”. Я забил в Google “Стив Джобс” и “засранец” – выпало 89 400 соответствий».

Далее, отбросив юмор, Саттон переходит к доказательствам, совпадающим с фрейдистским анализом по Маккоби. Он полагает, что сегодня вполне приемлемым стал тип руководителя, пренебрегающего теми самыми качествами, которые так защищают приверженцы «делегирования полномочий». То есть Джобс, считает Саттон, возможно, и засранец, но засранец невероятно успешный. Работавшие с ним люди, пишет профессор, утверждают, что:

Джобс привык влезать в самые мелкие дела компании с первых дней ее существования. В своей обстоятельной книге «Маленькое королевство» (The Little Kingdom) о ранних годах Apple Майкл Мориц (Michael Moritz) рассказывает, до каких крайностей мог дойти ее лидер, чтобы добиться своего. «Однажды торговый агент из IBM привез Джобсу пишущую машинку Selectric, но не бежевую, как он заказывал, а синюю. Джобс взорвался, будто вулкан, – писал Мориц в 1984 году. – В офисе ему нужны были телефоны непременно цвета слоновой кости. Когда телефонная компания установила другие, он забросал ее жалобами – и аппараты все-таки заменили». В молодости Джобс торговался с любым мелким продавцом, причем далеко не самым почтительным образом. «Он вел себя совершенно беспардонно, – приводит Мориц свидетельства Гэри Мартина (Gary Martin), тогдашнего бухгалтера Apple. – Ему во что бы то ни стало нужно было максимально сбить цену. Он мог позвонить им и сказать: “За столько не возьму. Напрягитесь и предложите что-нибудь получше”. И мы недоумевали: как же можно так обращаться с людьми!»

Джобс был, конечно, ярко выраженным нарциссическим лидером, но в его личности присутствовали и черты, характерные для категории «одержимых»: он требовал от подчиненных такого же внимания к деталям, каким отличался сам. Все должно было идти так, как хочет он, – более того, Стив старательно следил, в полной ли мере выполняется его воля. Вот где истоки царившего в Apple культа совершенства и беспрекословного подчинения Джобсу, который напоминал дирижера, жестко управлявшего огромным оркестром. «Властная вертикаль была залогом успешного развития Apple, – рассуждает Майкл Хейли (Michael Hailey), бывший менеджер отдела маркетинга. – У нас был дальновидный лидер и крепкая команда сотрудников, которые пользовались его доверием и способны были реализовать его идеи. Джобс стремился контролировать рабочий процесс от начала до конца, проверял каждую мелочь, чтобы твердо знать, всё ли соответствует его замыслам. Именно так обеспечиваются порядок и дисциплина».

Джобса называли и ревизором, и куратором Apple. Он выбирал лучшие из предложений, которые подчиненные представляли на его взыскательный суд после предварительного сурового отсева. Сотрудники Apple, имевшие возможность наблюдать, как Джобс принимал решения, не переставали удивляться его потрясающему чутью всегда находить верные. Фредерик Ван Джонсон (Frederick Van Johnson), в середине нулевых маркетолог Apple, описывает типичный набор реакций Джобса на любую новую задумку: «Изучив план разработки продукта, он мог сказать: “Отлично. Идет”. Или: “Полное дерьмо. Переделывайте. И зачем вас здесь держат?!” Или, например: “Неплохо, но надо еще то-то и то-то”. Всегда видел суть – это же Стив. Он говорил: “Вот что нужно людям на самом деле”. Ну откуда он это знал? И ведь всегда был прав. Он не пытался пустить пыль в глаза, просто все знал наверняка – был у него такой дар предвидения».

Стиль поведения Джобса на посту генерального директора еще долгие годы будет оказывать влияние на Apple – настолько компания пропиталась его характером. Не желая следовать чужим правилам, он приучил подчиненных поступать со своими партнерами точно так же. Резкое обращение Джобса с коллегами узаконило в Apple традицию жесткого и пренебрежительно-требовательного отношения к сотрудникам на всех уровнях. При нем в компании сложилась и глубоко укоренилась всеобщая практика устрашения и подчинения. Нарциссический лидер Apple не нуждался в любви окружающих и ради достижения своих целей готов был идти на любые риски – так же вели себя и его сподвижники. Один человек, знакомый со многими топ-менеджерами Apple, сказал о действующих в компании правилах: «Чтобы работать эффективно и показывать лучшие результаты, суперкоманды должны все время держать друг друга за горло. Невозможно прийти к верному решению, если каждый не будет яростно отстаивать свою точку зрения». Для Apple в порядке вещей ожесточенные споры с переходом на личности – эта традиция, зародившаяся в руководстве компании, постепенно стала частью «яблочной» корпоративной культуры.

Суровому тестированию подвергался любой, кого Джобс рассматривал как потенциального сотрудника. Джефф Джордан, занимавшийся венчурным инвестированием, входил в высшее руководство разных компаний интернет-индустрии, в частности интернет-аукциона eBay, электронной платежной системы PayPal и стартапа OpenTable[9]. В 1999 году он обсуждал с Джобсом возможность своей работы в Pixar и навсегда запомнил то собеседование и манеру генерального директора Apple вести его. Джордан тогда трудился в компании по розничным продажам видеофильмов Hollywood Entertainment, куда пришел из Disney. Джобс пригласил его на завтрак в стилизованный под деревенскую тратторию итальянский ресторанчик «Иль Форнайо» по соседству с шикарным отелем «Гарден Корт» в центре Пало-Альто. Джордан ждал Джобса в безлюдном дальнем зале. Стив приехал с опозданием, в футболке и потертых обрезанных шортах. «Он сел, и ему немедленно подали три стакана апельсинового сока», – рассказывал Джордан спустя десять лет о встрече, самой памятной за всю его карьеру. Джобс начал с того, что оскорбительно отозвался о профессиональных достижениях Джордана. «У Disney хреновые магазины, – заявил он, – вечно они не могут толком разместить продукцию моей Pixar». Но, когда Джордан стал защищаться и объяснять, что не считает диснеевские магазины «хреновыми», Джобс тут же переменил тему. Он слегка подался вперед и произнес: «Давайте я вам расскажу про вакансию в Pixar». (На самом деле Джобс пригласил Джордана не только из-за Pixar: он подыскивал человека на должность руководителя будущей сети розничных магазинов, об открытии которых еще не было объявлено. Лидер Apple прикидывал все возможные варианты – тут ему не было равных.) Джордан догадался, что с ним то говорят напрямую, то ведут тонкую игру и это обычный стиль его собеседника. «Когда речь зашла о Pixar, у него даже голос изменился, – подчеркнул Джордан. – Я понял, что меня проверяют на прочность. Такова была процедура отбора, весьма действенная, кстати».

Нарочито резкое обхождение было коньком Джобса. Другой топ-менеджер, прошедший через жернова собеседования у главы Apple, вспоминал, как подчеркнуто пренебрежительно тот отнесся к его идее продавать музыкальные файлы. В то время у iPod уже появился небольшой круг поклонников, но вот пополнять свои коллекции им пока было не слишком удобно. Предложение соискателя Джобс тогда с ходу отверг, а через несколько месяцев объявил об открытии интернет-магазина iTunes Store. Была ли то намеренная тактика или просто его обычная манера вести разговор, но, так или иначе, провокационные выходки позволяли Джобсу узнать, выдержит ли претендент заведенные в Apple суровые порядки. Принятым на работу счастливчикам расслабляться было рано – им предстояло и в будущем еще не раз подвергаться безжалостной критике.

Даже в годы аскетичной молодости Джобс, немытый хиппи, покуривавший травку, сумел окружить свою компанию манящим ореолом, за что и заслужил сравнение не с мифологическим Нарциссом, а с мессией. Имени его сотрудники всуе не произносили – только инициалы SJ. В 1986 году журнал Esquire опубликовал досье на опального Джобса, основавшего новую компьютерную компанию NeXT. Статья называлась «Второе пришествие Стива Джобса» (The Second Coming of Steve Jobs). Под таким же заголовком вышла в 2000-м и книга журналиста Алана Дойчмана (Alan Deutschman) – летопись событий, которые привели к возрождению Apple. Метафора получила развитие: в 2009-м, в преддверии появления планшетника iPad, блогеры, жаждущие увидеть новинку, окрестили ее «иисусовой скрижалью». После выхода устройства еженедельник The Economist разместил на обложке изображение Джобса в образе Христа с сияющим золотым нимбом, сопроводив подписью «Евангелие от Джобса: надежда, пиар, iPad» («The Book of Jobs: Hope, Hype and Apple's iPad»).

Всё в Apple было пронизано духом Джобса. Большинство крупных компаний в сфере высоких технологий растут за счет массовых поглощений других фирм, самые яркие примеры – Cisco, IBM, Hewlett-Packard и Oracle. Это настоящие машины по поглощениям. Apple, напротив, за последнее десятилетие купила лишь двенадцать сторонних компаний, стоимостью не более 300 миллионов долларов каждая. Отчасти это объясняется стремлением обезопасить себя, ведь в результате слияний в штат попадают специалисты, не прошедшие «яблочную» школу и не умеющие мыслить по-эппловски в отличие от сотрудников, принятых в компанию после тщательного отбора. Учитывая сложность адаптации иноверцев к культуре и идеалам убежденных приверженцев Apple, ее глава самым внимательным образом следил за каждой сделкой, даже не слишком значительной с финансовой точки зрения. Ларс Олбрайт (Lars Albright), соучредитель и старший вице-президент по развитию бизнеса мобильной рекламной сети Quattro Wireless, в декабре 2009 года купленной «яблочниками» за 275 миллионов долларов, отмечал активное участие Джобса в этой не особенно масштабной для Apple сделке. «Со временем стало совершенно ясно, что рупором компании был именно Стив, – вспоминал Олбрайт. – Они то и дело говорили: “Надо посоветоваться со Стивом” или “Пусть Стив посмотрит и решит”, и мы принимали это за тактику ведения дел, но оказалось, что Стиву и правда докладывали о всех важных этапах переговоров, а он высказывал свои соображения и задавал тон обсуждению».

Принятию окончательного решения о слиянии обычно предшествовала продолжительная встреча Джобса с главой поглощаемой компании. Разговор мало касался стратегических целей сделки, Джобсу гораздо важнее было понять потенциал руководителя нового приобретения. «Стива в компании многие боготворили, – рассказывает бывший сотрудник Apple, попавший туда в результате слияния. – Постоянно отовсюду слышалось: Стиву нужно то, Стиву нужно это. Его имя звучало тут и там по сто раз на дню, и не всегда к месту».

Некоторые топ-менеджеры взяли за правило делать письменные распоряжения, прикрываясь именем создателя Apple. «Самым верным способом добиться чего-либо было отправить электронное письмо, а в поле “Тема” указать капслоком “ПОРУЧЕНИЕ СТИВА”, – делится другой бывший сотрудник, – и вы могли не сомневаться, что к этому письму отнесутся с должным вниманием». В итоге сформировалась компания, двигавшаяся в едином ритме, который задавал ее вездесущий харизматичный лидер. Еще один человек, оказавшийся в Apple благодаря слиянию и продержавшийся там какое-то время, вспоминает: «Спроси любого, что нужно Стиву, и тебе тут же дадут ответ, хотя девяносто процентов сотрудников никогда с ним не встречались».

В Apple любили рассказывать всякие страшилки про Джобса: например, какое жуткое испытание оказаться с ним в одном лифте да и в кафетерии лучше держаться от него подальше. Стив и сам был рассказчик что надо. Чтобы донести до сотрудников Apple мысль о личной ответственности каждого, он много лет использовал всякие поучительные истории, своего рода притчи – опять как и тот другой, из Назарета, который изменил мир. Говорят, у Джобса была привычка всем новоиспеченным вице-президентам повторять одну и ту же байку. Он в лицах разыгрывал вымышленный диалог с неким уборщиком. Сценка начиналась с того, что Стив никак не мог понять, почему мусорная корзина в его кабинете всегда переполнена. Однажды он засиделся допоздна и столкнулся лицом к лицу с уборщиком. «Почему у меня не выносят мусор?!» – прогремел великий и ужасный. «Да вот, мистер Джобс, – залепетал уборщик дрожащим голосом, – замки поменяли, а нового ключа у меня нет». И Джобс сразу успокоился: во-первых, тайна гниющего в корзине мусора была раскрыта, а во-вторых, неприятная проблема решалась просто: надо дать уборщику ключ.

Далее следовала мораль, адресованная только что назначенному вице-президенту (а порой для острастки и забывчивому давно действующему). «Если вы уборщик, – говорил Джобс, и по его тону было ясно, что он уже вышел из роли и обращается теперь к сидящему перед ним коллеге, – можете оправдываться: уборщику простительно. Но где-то между уборщиком и генеральным директором есть черта, после которой оправдания уже не принимаются. Вы переходите этот Рубикон, когда становитесь вице-президентом».

Джобс постоянно приводил и другой пример: если вдруг финансовые показатели Apple начнут падать (при нем такого, конечно, давно не случалось), то он, Джобс, получит взбучку от Уолл-стрит, а его вице-президенты – от него, коли будут работать неэффективно. А еще он любил цитировать магистра Йоду из «Звездных войн»: «Просто делай или не делай. Не надо пытаться».

Когда Джобс умер, темой номер один в прессе стал вопрос, как долго будет влиять на корпоративную культуру Apple личность ее нарциссического создателя и многолетнего генерального директора, чье присутствие прежде чувствовалось в компании повсюду. «Часть меня, конечно, встроена в ДНК Apple, – говорил Джобс за несколько месяцев до смерти. – Но одноклеточные организмы – это неинтересно, а Apple – сложный многоклеточный организм».

В облике и устройстве компании, как и ее продуктов, отразились эстетические предпочтения Джобса: все решено предельно просто, даже строго, нередко изобретательно и всякий раз невероятно целесообразно. Но сможет ли компания существовать, лишившись движущей силы, какой был джобсовский нарциссизм? Маккоби приводит разные варианты: скажем, компания Уолта Диснея после смерти основателя забуксовала, а вот IBM, выйдя из-под управления клана Уотсонов, наоборот, стала процветать.

Попытаться найти ответ на вопрос «Так уж ли незаменим Джобс?» можно двумя способами. Во-первых, имеет смысл проанализировать, что происходило в компании Disney после смерти ее основателя (об этом идет речь в главе 8). Во-вторых, нужно посмотреть, как обстоят дела у воспитанников Apple, покинувших свою альма-матер и создавших собственные компании (об этом подробно говорится в главе 9).

Пример Disney весьма поучителен: он показывает, что ушедший лидер может еще долго руководить компанией с того света. Известно, что и после смерти мультипликатора новые управляющие компанией, принимая решения, всегда спрашивали себя: «А что бы сделал Уолт?» Многие годы в офисе Диснея ничего не менялось. В 1984-м, когда пост генерального директора занял Майкл Айснер (Michael Eisner), секретарша Уолта по-прежнему работала там. Джобс имел обыкновение вмешиваться во все дела компании, поэтому в ее стенах, несомненно, долго еще будет звучать фраза «А что бы сделал Стив?». Дальнейший успех Apple в значительной степени зависит от самостоятельности ее нынешних руководителей: станут ли они всякий раз мысленно обращаться к Джобсу и принимать решения, гадая о его возможных действиях, или осмелятся поступать так, как он их учил. Его уход будет проверкой на жизнестойкость той корпоративной культуры, внедрением которой он занимался последние годы. И конечно, со временем, пусть и не так скоро, мир узнает, Apple – это Стив Джобс или большой, сложный, сильный организм, способный успешно существовать и без своего создателя.

Оглавление книги